"Антон Павлович Чехов. В суде" - читать интересную книгу автора

здесь так же привыкли и присмотрелись, как в больнице к смертям, и что
именно в этом-то машинном бесстрастии и кроется весь ужас и вся
безвыходность его положения.
Кажется, не сиди он смирно, а встань и начни умолять, взывать со
слезами к милосердию, горько каяться, умри он с отчаяния и - всё это
разобьется о притупленные нервы и привычку, как волна о камень.
Когда секретарь кончил, председатель для чего-то погладил перед собою
стол, долго щурил глаза на подсудимого и потом уж спросил, лениво двигая
языком:
- Подсудимый, признаете ли вы себя виновным в том, что в вечер 9 июня
убили вашу жену?
- Никак нет, - ответил подсудимый, поднимаясь и придерживая на груди
халат.
Вслед за этим суд торопливо приступил к допросу свидетелей. Были
допрошены две бабы, пять мужиков и урядник, производивший дознание. Все
они, обрызганные грязью, утомленные пешим хождением и ожиданием в
свидетельской комнате, унылые и пасмурные, показали одно и то же. Они
показали, что Харламов жил со своею старухой "хорошо", как все: бил ее
только тогда, когда напивался. 9-го июня, когда село солнце, старуха была
найдена в сенях с пробитым черепом; около нее в луже крови валялся топор.
Когда хватились Николая, чтобы сообщить ему о несчастии, его не было ни в
избе, ни на улице. Стали бегать по селу и искать, избегали все кабаки и
избы, но его не нашли. Он исчез и дня через два сам явился в контору,
бледный, оборванный, с дрожью во всем теле. Его связали и посадили в
холодную.
- Подсудимый, - обратился председатель к Харламову, - не можете ли вы
объяснить суду, где вы находились в эти два дня после убийства?
- По полю ходил... Не евши, не пивши...
- Зачем же вы скрылись, если не вы убивали?
- Испужался... Боялся, чтоб не засудили...
- Ага... Хорошо, садитесь!
Последним был допрошен уездный врач, вскрывавший покойную старуху. Он
сообщил суду всё, что помнил из своего протокола вскрытия и что успел
придумать, идя утром в суд. Председатель щурил глаза на его новую,
лоснящуюся черную пару, на щегольской галстук, на двигавшиеся губы,
слушал, и в его голове как-то сама собою шевелилась ленивая мысль: "Теперь
все ходят в коротких сюртуках, зачем же он сшил себе длинный? Почему
именно длинный, а не короткий?"
Сзади председателя послышался осторожный скрип сапог. Это товарищ
прокурора подошел к столу, чтобы взять какую-то бумагу.
- Михаил Владимирович, - нагнулся прокурор к уху председателя, -
удивительно неряшливо этот Корейский вел следствие. Родной брат не
допрошен, староста не допрошен, из описания избы ничего не поймешь...
- Что делать... что делать! - вздохнул председатель, откидываясь на
спинку кресла. - Развалина... песочные часы!
- Кстати, - продолжал шептать товарищ прокурора: - обратите ваше
внимание - в публике, на передней лавке, третий справа... актерская
физиономия... Это местный денежный туз. Имеет около пятисот тысяч
наличного капитала.
- Да? По фигуре незаметно... Что, голубушка, не сделать ли нам перерыв?