"Джон Чивер. Скандал в семействе Уопшотов" - читать интересную книгу автора

предчувствуют смерти; однако в наволочке шла отчаянная, полная тревоги
борьба. И мистеру Споффорду было холодно.
Он был стар и ненавидел снег. С трудом продвигаясь к реке, он как бы
видел в этой метели обреченность нашей планеты. Весна никогда не наступит.
Долина Уэст-Ривер никогда больше не превратится в чашу, полную травы и
фиалок. Сирень никогда вновь не зацветет. Глядя, как снег заметает поля,
он всем своим существом знал, что цивилизация гибнет: Париж погребен под
снегом, Большой канал [канал в Венеции] и Темза замерзли, Лондон покинут,
и в пещерах на склоне Инсбрукских гор горстка уцелевших людей теснится у
костра, сложенного из ножек стульев и столов. Жестокая, мучительная,
совсем русская зима, думал он, гибель всякой надежды. Стужа уничтожила в
нем радость, отвагу, все добрые чувства. Он пытался заглянуть на час
вперед в будущее, представить себе мягкую оттепель, какой-нибудь
милосердный юго-западный ветер - голубые струи реки, тюльпаны и гиацинты в
цвету, огромные звезды весенней ночи, развешенные но небесному древу, - но
вместо этого чувствовал во всем своем теле и в мучительном биении сердца
только холод глетчера, холод ледникового периода.
Река замерзла, но у берега, там, где круглилась излучина, оставалось
небольшое пространство открытой воды. Проще всего было бы положить в
наволочку камень, но этот камень мог ушибить котят, которых мистер
Споффорд собирался умертвить. Он завязал узлом край мешка и подошел к воде
- шум в наволочке стал громче и жалобнее. Берег был обледенелый, река
глубокая. Снег слепил глаза. Когда мистер Споффорд опустил мешок в воду,
тот поплыл; пытаясь потопить его, старик потерял равновесие и сам упал в
воду.
- Помогите! Помогите! Помогите! - кричал он. - Помогите! Помогите!
Помогите! Я тону!
Но никто его не услышал, и прошло несколько недель, прежде чем его
хватились.
Потом раздался гудок - это гудел вечерний поезд, который, разметая
сугробы снегоочистителем паровоза, привез домой последних пассажиров,
привез их к старым домам на Бот-стрит, где ничего не менялось и все было
знакомо, где никто не терзался и никто не горевал и где через несколько
часов все души будут подвергнуты оценке и добрые люди получат тобогганы и
санки, коньки и лыжи, пони и золотые монеты, а злые ничего не получат,
кроме куска каменного угля.



2

Семья Уопшотов поселилась в Сент-Ботолфсе в семнадцатом веке. Я хорошо
знал их, я занимался изучением их дел и даже посвятил лучшие, наиболее
плодотворные годы моей жизни составлению их семейной хроники. Это были
довольно дружелюбные люди. Когда вы встречали кого-нибудь из них на улицах
Сент-Ботолфса, он вел себя так, будто радостно ждал этой случайной
встречи; но, если вы ему о чем-нибудь рассказывали - например, о том, что
Уэст-Ривер вышла из берегов или что ресторан "Пинкхемс-Фолли" сгорел
дотла, - он мимолетной улыбкой давал вам понять, что вы заблуждаетесь.
Уопшотам обычно ничего не рассказывали. Нежелание получать какую-либо