"Карел Чапек. Графиня " - читать интересную книгу автора

- Мой вам совет, - сказал я чинам, - не придавайте этому значения; не
стоит овчинка выделки; этот агент просто какой-то любитель, дилетант, все
его военные тайны каждый легко может вычитать в "Политичке".
Ну ладно. Прошло что-то около месяца, и заявляется ко мне один капитан
из контрразведки, стройный такой, красивый паренек
- Пан Полгар, - говорит он, - чудная со мной произошла история. Недавно
я танцевал с одной обворожительной смуглянкой Она графиня, по-чешски - ни
слова, но танцует - восторг! А нынче я получил от нее трогательную записку.
Как-то все-таки странно это...
- Радоваться тут надо, юноша, - говорю я ему, - "счастье в любви" - вот
что это такое.
- Оно, конечно, пан Полгар, - сокрушенно отвечает мне капитан, - да
только записка написана тем же почерком, теми же чернилами и на той же
бумаге, что и шпионские донесения в Цюрих! Просто ума не приложу, что
делать, представляете, каково мужчине выдать женщину, которая... гм, которая
всей душой... и вообще... она дама, пан Полгар, - вырвалось у него в
волнении.
- Что поделаешь, капитан, - говорю я ему, - рыцарские чувства тут ни
при чем. Ваш долг - велеть арестовать эту женщину и - сообразно с важностью
преступления - приговорить к смертной казни; а на вашу долю выпадает честь
приказать дюжине стрелков: "Пли!" Жизнь - известное дело - полна романтики.
Вот только, к сожалению, есть тут одна загвоздочка: никакого В. Манесса в
Цюрихе не существует, потому как на цюрихской почте скопилось уже
четырнадцать зашифрованных донесений, а его все нет как нет. Бросьте вы свои
подозрения и отправляйтесь плясать с этой смуглой графиней, пока молоды!
Три дня капитан мучился угрызениями совести, аж осунулся весь, а потом
все-таки доложил о случившемся по начальству. Ну, понятно, шестеро военных в
машине помчались арестовать графиню Мигали и изъять ее обширную переписку с
иностранными агентами. У нее был обнаружен код и всевозможные опасные, так
сказать, бумаги изменнического содержания. При этом графиня отказывалась
давать какие-либо показания, а ее сестра, шестнадцатилетняя девчонка,
уселась на стул, поджав колени под подбородком, так что все можно было
лицезреть, курила сигареты, флиртовала с офицерами и хохотала как дурочка.
Прослышав, что Мигали сидит в тюрьме, я помчался к военному начальству
и говорю:
- Отпустите вы, Христа ради, эту истеричку, иначе сраму не оберетесь.
А они мне:
- Пан Полгар, графиня Мигали призналась, что была завербована
иностранной разведкой, а это дело серьезное.
- Да эта женщина водит вас за нос! - кричу я им.
- Пан Полгар, - строго выговаривает мне полковник, - не забывайте, что
говорите о даме; графиня Мигали лгать не может.
Вот до чего эта баба окрутила солдат!
- Тысяча чертей! - орал я. - Значит, галантности ради вы отправите ее
под суд? Да пошли вы к дьяволу вместе с вашими рыцарскими чувствами! Неужели
вы не видите, что эта дурочка сама и нарочно навела вас на след своей
изменнической деятельности?! Да ведь она, негодница, обвела вас вокруг
пальца, не верьте вы ни одному ее слову!
Но начальники делали трагические мины и только пожимали плечами
Само собой, о случившемся кричали все газеты, - и у нас и за границей;