"Карел Чапек. РУР " - читать интересную книгу автора

назад робот стоил десять тысяч! Пять лет тому назад мы покупали для них
одежду, а теперь у нас есть своя ткацкая фабрика, и мы еще экспортируем
ткани, да в пять раз дешевле, чем другие фирмы! Скажите, мисс Глори, сколько
вы платите за метр полотна?
ЕЛЕНА. Не знаю... право... забыла.
БУСМАН. Батюшки мои, и вы еще хотите основать Лигу Гуманности! Теперь
полотно стоит втрое дешевле прежнего, мисс, цены упали на две трети и будут
падать все ниже и ниже, пока... вот так! Понятно?
ЕЛЕНА. Нет.
БУСМАН. Ах ты, господи, мисс, это значит -- понизилась стоимость
рабочей силы! Ведь робот, включая кормежку, стоит три четверти цента в час!
Прямо комедия, мисс! Все фабрики лопаются, как желуди, или спешат приобрести
роботов, чтобы удешевить свою продукцию.
ЕЛЕНА. Да -- а рабочих выкидывают на улицу.
БУСМАН. Ха-ха -- еще бы! Но мы... с божьей помощью мы тем временем
бросили пятьсот тысяч тропических роботов в аргентинские пампы -- выращивать
пшеницу. Будьте добры, скажите, что стоит у вас фунт хлеба'
ЕЛЕНА. Понятия не имею.
БУСМАН. Вот видите, а он стоит теперь всего два цента в вашей старой
доброй Европе, и это наш хлебушко, понимаете? Два центика -- фунт хлеба. А
Лига Гуманности и не подозревает об этом. Ха-ха,мисс Глори, вы не знаете,
что такое -- слишком дорогой кусок хлеба. Какое это имеет значение для
культуры и так далее. Зато через пять лет - - ну, давайте пари держать?
ЕЛЕНА. Насчет чего?
БУСМАН. Насчет того, что через пять лет цены на все упадут в десять
раз! Через пять лет, милые, мы завалимся пшеницей и всевозможными товарами!
АЛКВИСТ. Да -- и рабочие во всем мире окажутся без работы.
ДОМИН (встал). Верно, Алквист. Верно, мисс Глори. Но за десять лет
Россумские Универсальные Роботы вырастят столько пшеницы, произведут столько
тканей, столько всяких товаров, что мы скажем: вещи не имеют больше цены.
Отныне пусть каждый берет, сколько ему угодно. Конец нужде. Да, рабочие
окажутся без работы. Но тогда никакая работа не будет нужна. Все будут
делать живые машины. А человек начнет заниматься только тем, что он любит.
Он будет жить для того, чтобы совершенствоваться.
ЕЛЕНА (встает). Так и будет?
ДОМИН. Так и будет. Не может быть иначе. Преж-де, правда, произойдут,
быть может, страшные вещи, мисс Глори. Этого просто нельзя предотвратить.
Зато потом прекратится служение человека человеку и порабощение человека
мертвой материей. Никто больше не будет платить за хлеб жизнью и ненавистью.
Ты уже не рабочий, ты уже не клерк, тебе не надо больше рубить уголь, а тебе
-- стоять за чужим станком. Тебе не надо уже растрачивать душу свою в труде,
который ты проклинал!
АЛКВИСТ. Домин, Домин! То, о чем вы говорите, слишком напоминает рай.
Было нечто доброе и в работе, Домин, нечто великое и в смирении. Ах, Гарри,
была какая-то добродетель в труде и усталости!
ДОМИН. Вероятно, была. Но мы не можем считаться с тем, что уходит
безвозвратно, если взялись переделывать мир от Адама. Адам! Адам! Отныне ты
не будешь есть хлеб свой в поте лица, не познаешь ни голода, ни жажды, ни
усталости, ни унижения. Ты вернешься в рай, где тебя кормила рука господня.
Будешь свободен и независим, и не будет у тебя другой цели, другого труда,