"Рэймонд Чэндлер. Детектив Филип Марлоу" - читать интересную книгу авторапоисках выключателя, нашел и щелкнул им. В тусклом сиянии развешанных по
стенам бра с парными лампами я увидел ту самую лампу, о которой говорила Мерле. Я подошел, включил ее, а потом вернулся к двери и выключил бра. У лампы был абажур из стекла и фарфора, ее яркость можно было регулировать. Я поставил переключатель на максимум. В глубине этой комнаты находилась дверь, а рядом, справа, - сводчатый проем в стене, за которым небольшая столовая. Висящие в проеме тяжелые парчовые занавеси - далеко не новые на вид - были полураздвинуты. В середине стены по левую руку находился камин, по обеим сторонам и напротив стояли книжные шкафы. В углах комнаты стояло по диванчику, кроме того, здесь были кресла: одно - с золотистой обивкой, одно - с розовой и одно, со скамеечкой для ног, жаккардовое - коричнево-золотистого цвета. На скамеечке стояли ноги в зеленых сафьяновых шлепанцах. Я медленно перевел взгляд выше. Темно-зеленый шелковый халат, подвязанный поясом с кистями, распахнутый на груди так, что видна монограмма на кармашке пижамы. Из кармашка аккуратно высовывается белоснежный накрахмаленный платочек. Желтое лицо повернуто в сторону, к настенному зеркалу. Я подошел и глянул в зеркало: все точно, смотрит как-то искоса и скалится. Его левая рука лежала между коленом и ручкой кресла, правая же свешивалась с кресла, касаясь кончиками пальцев ковра. И касаясь ручки небольшого револьвера приблизительно тридцать второго калибра, с коротким стволом. Правая сторона лица была прижата к спинке кресла; правое плечо было залито темно-коричневой кровью, как и правый рукав. Как и кресло. Очень много крови на кресле. Положение его головы показалось мне не вполне естественным. Похоже, Я осторожно отодвинул ногой скамеечку. Задники шлепанцев жестко поехали по жаккардовой поверхности - но не с ней. Труп уже одеревенел до состояния бревна. Я наклонился и потрогал его лодыжку. Лед и вполовину не бывает таким холодным. На столике у правого локтя убитого стоял стакан с недопитым выдохшимся коктейлем и пепельница, полная окурков и пепла. На трех окурках были следы губной помады. Блестящей ярко-красной помады, какой пользуются блондинки. Около другого кресла стояла еще одна пепельница, полная пепла, но без окурков. Довольно сильный запах косметики в комнате боролся с запахом смерти - и проигрывал. Но и проиграв, все равно ощущался в воздухе. Я осмотрел другие помещения, включая и выключая по пути свет. Две спальни: одна со светлой мебелью, другая - с мебелью из красного клена. Со светлой, похоже, пустовала. Приятная на вид ванная комната в коричневом и темно-красном кафеле, с душевой кабинкой за стеклянной дверью. Крохотная кухонька. Много бутылок в раковине. Много бутылок, много стекла, много отпечатков пальцев, много улик. А может статься, и нет. Я вернулся в гостиную и остановился посередине, дыша ртом как можно глубже; я стоял и соображал, какой же будет результат, если я позвоню в полицию, сообщу об этом трупе, а заодно и о том, что я тот самый паренек, который нашел тело Морнингстара и смылся. Результат будет плачевный, весьма плачевный. Три убийства, Марлоу. Марлоу, ты по колени в трупах. И никаких достоверных, логичных, благоприятных для тебя объяснений. Но и это |
|
|