"Шамфор. Максимы и мысли. Характеры и" - читать интересную книгу автора

ского красноречия.
При дворе всяк придворный: и принц крови, и дежурный капеллана
и очередной врач, и аптекарь.
* * *
Судьи по уголовным и гражданским делам, начальник полиции и
многие другие должностные лица, чья обязанность-блюсти установлен-
ный порядок, почти всегда видят людей в самом мрачном свете. Они.
полагают, что изучили общество, хотя знают только его подонки. Но разве
можно судить о городе по сточным канавам, о доме - по нужнику? Такие
чиновники обычно приводят мне на ум сторожей при коллеже, которым
отводят жилье вблизи отхожих мест и о которых вспоминают, лишь когда
надо кого-нибудь высечь.
* * *
Шутка призвана карать любые пороки человека и общества; она обе-
регает нас от постыдных поступков, помогает нам ставить каждого на
его место и не поступаться собственным, утверждает наше превосходство
над людьми, чье поведение мы осмеиваем, не давая при этом им повода
сердиться на нас, если только они не совсем уж чужды юмора и учти-
вости. Люди, пусть даже незнатные, но ловко владеющие этим оружием,
всегда стяжают себе в свете, в хорошем обществе такое же уважение.
какое военные питают к искусным фехтовальщикам. Один неглупый чело-
век - я сам это слышал-говаривал: оЗапретите шутку, и я завтра же
перестану бывать в светеп. Обмен шутками-это поединок, правда
бескровный; однако, подобно настоящей дуэли, он вынуждает нас быть
сдержанней и учтивей.
* * *
Трудно даже представить себе, сколько вреда может принести стрем-
ление заслужить столь банальную похвалу, как: оГосподин такой-то -
очень приятный человекп. Не знаю уж почему, но получается так, что
покладистость, беззаботность, слабодушие и ветреность, сдобренные
известной долей остроумия, всегда по сердцу людям; что человек бесха-
рактерный и живущий сегодняшним днем кажется им привлекательнее,
чем тот, кто последователен, тверд, верен своим правилам, кто не забы-
вает отсутствующего или больного друга, готов покинуть веселую компа-
нию, чтобы оказать ему услугу, и т. д. Но не стоит перечислять недо-
статки, пороки и дурные черты, на которые мы взираем с одобрением, -
это слишком долго и скучно. Скажу только, что именно поэтому светские
люди, размышляющие об искусстве нравиться, куда чаще, чем то предпо-
лагают другие да и они сами, так подвержены названным выше слабо-
стям-они жаждут, чтобы о них отозвались: оГосподин такой-то-очень
приятный человекп.
* * *
Есть вещи, о которых юноша из знатной семьи даже не догадывается.
Как, например, в двадцать лет заподозрить, что человек с красной лен-
той тоже может быть полицейским шпионом?



И во Франции, и в других странах самые нелепые обычаи, самые
смешные условности пребывают под защитой двух слов: оТак принятоп.