"Александр Борисович Чаковский. Свет далекой звезды (Повесть) " - читать интересную книгу автораостался круглым сиротой.
Завьялов немедленно ответил. Он всегда будет рад повидать своего родственника, с которым ему ещё ни разу не довелось встречаться. И послал ему немного денег. С тех пор он стал почти регулярно высылать Виктору небольшие суммы. Летом 1952 года Виктор впервые приехал к Завьялову на летние каникулы. Невысокий, худощавый парень в поношенной лыжной куртке и далеко не новых брюках сразу понравился Завьялову. Он был остёр на язык, немного самоуверен и вместе с тем по-ребячески наивен. Он прожил тогда у Завьялова около двух месяцев. Ещё раз Виктор заехал к Завьялову в 1954 году, направляясь на производственную практику. Прошло два года. И вот теперь, уже будучи инженером-дорожником, Виктор снова сидел в комнате Завьялова, на этот раз в приличном, спортивного покроя костюме, и, вытянув ноги, слушал рассказ Завьялова. Этот парень жил у него семь дней, и Завьялов начал привыкать к Виктору. Всё же он никогда не рассказывал ему об Оле. Завьялов уже приступил к работе. Вечерами они беседовали о разных вещах - и больше всего о том, что в эту весну и лето 1956 года волновало весь народ, о предстоящей работе Виктора (он был назначен в Сибирь, в распоряжение одного из облдортрансов), о предстоящем в будущем году молодёжном фестивале в Москве. Но случилось так, что сегодня Завьялов, не выдержав установленного Прохоровой срока, позвонил ей по телефону. Он получил сухой ответ: ещё ничего не известно, да и вряд ли что-нибудь выяснится в ближайшее время. Лаконичный ответ Прохоровой поверг Завьялова в уныние. вдруг почувствовал, что не может больше носить своё горе один, и сразу, не колеблясь, рассказал Виктору об Ольге... - ...Красивая, - сказал Виктор, беря в руки фотокарточку и тщательно разглядывая её. - Сколько же ей теперь лет? - В сорок первом было семнадцать. Значит, теперь тридцать два. Виктор осторожно поставил фото на прежнее место. - Очень интересно, - сказал он. - Прочёл бы в газете - не поверил. - Почему? - Слишком уж романтично. - В газетах описываются случаи куда романтичнее. - Да уж не говорите!.. - согласился Виктор и снова включил приёмник, медленно вращая ручку. Донеслись обрывки слов диктора, потом пение какого-то хора, затем объявили: "Говорит "Голос Америки". Виктор резко выключил приёмник и сказал: - Знаете, Владимир Андреевич, как-то в общежитии мы слушали радио, поймали одну из этих станций. Нас было трое, и все мы сделали вид, будто не знаем, что это та станция. Это было давно, года три назад. Вскоре после смерти Сталина. Диктор говорил об арестах и концлагерях, но не произнёс ещё ни одного слова, которое прямо указывало бы, что речь идёт о нашей стране. Но все мы догадывались, что он говорит о нас, и только делали вид, будто не понимаем что к чему. Потом диктор произнёс в первый раз слово "Сталин", и тот парень, что сидел у приёмника, поспешно выключил его и очень громко сказал: "Вот сволочи!" И все мы повторили: "Вот сволочи!" И поспешно |
|
|