"Александр Чаковский. Блокада (Книга третья) (про войну)" - читать интересную книгу автораподнялся и пошел по проходу вперед.
Но Кузнецов молчал. Адъютант вошел в кабину пилотов и, через минуту вернувшись обратно, доложил: - Полный порядок, товарищ адмирал! По радиосводке до самого Тихвина сплошная облачность. А там уж и до дома рукой подать. Кузнецов усмехнулся: - Значит, порядок, говоришь? - Так точно, товарищ адмирал! - преувеличенно бодро ответил адъютант и добавил, уже меняя тон на неофициальный: - Пока до Ладоги летели, как куропатку могли подбить! Да и над озером очень даже запросто - как-никак без прикрытия идем. В его бодром тоне были нотки осуждения: он считал, что, полетев без прикрытия, нарком проявил явное легкомыслие. Но адъютант ошибался. Кузнецов хорошо представлял себе степень риска. Вражеская авиация бомбила Ленинград днем и ночью. Немецкие аэродромы находились теперь в непосредственной близости от города, и любой самолет, вылетающий из Ленинграда, подвергался реальной опасности быть сбитым. И прежде всего это, конечно, касалось машин гражданского типа: наскоро оборудованные пулеметными установками, они почти не имели шансов уцелеть в столкновении с боевыми машинами немцев. Обо всем этом Кузнецов хорошо знал. И тем не менее не счел возможным брать прикрытие: слишком дорог был каждый истребитель в Ленинграде. К тому же небо сегодня, к счастью, было облачным, что облегчало перелет. Но сейчас, сидя в кресле "Дугласа", Кузнецов просто не думал об заняты одним - предстоящим докладом Сталину об обстановке, сложившейся на Балтике. И хотя перед глазами наркома как бы независимо от его сознания возникали, сменяя одна другую, картины недавнего прошлого - он видел израненные после перехода из Таллина корабли на кронштадтском рейде, видел огромное, казалось охватившее полнеба, зарево над юго-восточной частью Ленинграда от горящих после вражеского налета Бадаевских продовольственных складов, - думал Кузнецов сейчас только об одном: о предстоящей встрече со Сталиным. Адъютант, убедившись, что адмирал никак не реагирует на его слова, вернулся на свое место. Кузнецов скользнул взглядом по альтиметру, прикрепленному к стенке, отделяющей кабину пилотов от пассажирского салона, машинально отметил, что черная стрелка ползет вверх, потянулся к лежащему на соседнем сиденье портфелю, вытащил из него большой блокнот и стал перелистывать мелко исписанные страницы... Итак, он прибудет в Москву не позже десяти утра, с аэродрома отправится к себе в наркомат и оттуда доложит в секретариат Сталина о своем возвращении. Сможет ли Сталин принять его сегодня же? Не изменился ли за эти две с лишним недели распорядок работы Ставки Верховного главнокомандования? ...Из Москвы Кузнецов улетел в конце августа. Тогда, в августовские дни, столица еще мало напоминала фронтовой город. Несмотря на то что стены домов были оклеены военными плакатами, а по |
|
|