"Питер Чейни. Поймите меня правильно" - читать интересную книгу автора

не сомневаюсь, что мы сможем найти какие-нибудь другие возможности
встретиться с вами при более благоприятных условиях.
Он посмотрел на дверь. Я тоже. В дверях стоял патруль: лейтенант и три
солдата.
О'кей. Значит, так и сделаем. Я наклонился к нему.
- Слушай, Домингуэс, - сказал я ему. - Я хочу тебя предупредить. Может
быть, ты захочешь пристрелить меня, но тебе не удастся вывернуться из этого
дела. Эта штука не под силу такому вшивому даго, как ты, вместе с этой
дешевой юбкой, которая крутится около тебя, - я презрительно усмехнулся в
сторону Фернанды. - Лично я думаю, что ты просто очередной ее любовник...
Он ударил меня. Ударил прямо в лицо, от чего я даже зашатался. Я
вскочил, схватил бутылку текилы и бросил в него. Не попал, но вино пролилось
на Фернанду, которая все еще сидела за столом с мертвенно- бледной рожей и
мечтала, чтобы кто-нибудь убил меня чем угодно во славу семьи Мартинас.
Когда Домингуэс сунул руку в карман за револьвером, я перегнулся через
стол и влепил ему хороший удар.
Вокруг нас поднялся невообразимый шум и гвалт. Помню только, как меня
схватили два солдата, а лейтенант и третий солдат схватили Домингуэса. Все
кричали и визжали одновременно.
Я слышал, как хозяин, официант и остальные посетители рассказывали о
случившемся в сорока девяти вариантах, а над этим шумом раздавался
пронзительный крик Фернанды, оскорбленной тем, что я назвал ее дешевой
такой-то и такой-то...
Лейтенант - грязный низенький парень, не брившийся дня три, - поднял
руку, и все замолчали.
- Сеньоры, - сказал он, - вы оба пойдете в тюрьму. Это довольно далеко
отсюда. У вас будет достаточно времени, чтобы обдумать свою судьбу.
Они вывели нас из кабачка, связали нам сзади руки, и один солдат повел
нас на веревке. Остальные вскочили на коней и помчались по дороге,
предоставляя нам возможность вдоволь насладиться пылью, тучей взлетавшей
из-под копыт. Во рту Домингуэса все еще торчала сигара, а из раны над
глазом, которой я его наградил, текла кровь.
Я посмотрел через плечо. В дверях стояла Фернанда, пристально глядя нам
вслед. Ее белое сомбреро ярким пятном выделялось на фоне испуганных
мексиканских рож.
- Адью, американо, - крикнула она, - надеюсь, ты сдохнешь в тюрьме от
лихорадки!
Была уже полночь, когда нас заперли в камере в тюрьме Темпапа. Когда
дверь за нами заперли, Домингуэс подошел к деревянной скамье, стоявшей у
задней стены камеры, и сел на нее. Я остался стоять около двери, глядя
сквозь железную решетку на удалявшегося по коридору дежурного.
Когда он скрылся из виду, я повернулся и взглянул на Домингуэса. Он
поставил одну ногу на скамейку и достал из кармана новую сигару. Так он
сидел, спокойно покуривая, как будто с ним ничего не случилось.
Я подошел к нему.
- Ну, что? - спросил я.
Он взглянул на меня и засмеялся. Когда к нему поближе приглядишься, у
него, оказывается, совсем не такая уж противная морда. Пожалуй, когда-то у
него было даже очень доброе лицо, но, очевидно, что-то случившееся с ним в
юности навсегда стерло это доброе выражение.