"Ли Чайлд. Убедительный довод ("Джек Ричер") " - читать интересную книгу автора

за такими вещами.
Пожав плечами, я молча проехал еще милю.
- Ну а ты сам? - спросил я. - Ты меня не выдашь?
Он потрогал правое ухо. То, которое еще было на месте. Несомненно, это
был чисто подсознательный жест.
- Ты вытащил меня из задницы, - наконец сказал Ричард Бек. - Нет, я
тебя не выдам.
- Отлично, - сказал я. - Моя фамилия Ричер.
Мы потратили несколько минут на то, чтобы срезать крохотный уголок
штата Вермонт, а затем понеслись на северо-восток через Нью-Гемпшир. Дорога
нас ждала дальняя. У меня иссяк адреналин, мальчишка преодолел последствия
шока, и в конце концов нас обоих начало клонить ко сну. Я приоткрыл окно,
впуская свежий воздух и выпуская запах духов. В салоне стало шумно, но зато
так было легче бороться с дремотой. Мы немного поговорили. Ричард Бек
сказал, что ему двадцать лет. Он учится на первом курсе. Специализируется на
какой-то разновидности современного искусства, в чем я совершенно не
разбирался. С людьми сближается плохо. В семье он единственный ребенок. К
родителям у него отношение двойственное. Похоже, семья представляет собой
тесный клан. Какая-то частица Ричарда хочет освободиться от докучливой
опеки, а другая наоборот стремится остаться в семье. Предыдущее похищение
оставило глубокую психологическую травму. У меня мелькнула мысль,
ограничилось ли дело тем, что ему отрезали ухо. Возможно, ему пришлось
пережить нечто худшее.
Я рассказал мальчишке про армию. Описывая свои навыки телохранителя, я
здорово загнул. Мне хотелось, чтобы он хотя бы на время почувствовал, что
находится в надежных руках. Я ехал быстро и уверенно. Бензобак "максимы" был
полон под завязку. Заправляться нам не было нужно. От предложения перекусить
Ричард отказался. Я остановился один раз, чтобы сбегать в туалет. Двигатель
не глушил, чтобы снова не возиться с проводами. Вернувшись, застал мальчишку
в том же положении, в каком оставил. Выехав назад на автостраду, мы проехали
Конкорд и, покинув Нью-Гемпшир, оказались в Мэне. Время шло. По мере того,
как мы приближались к Портленду, Ричард становился все более спокойным. И
все более подавленным. Опять двойственность.
Миль за двадцать до Портленда мальчишка вдруг засуетился, оглянулся,
тщательно проверяя, не едет ли кто за нами, и объяснил мне, где сворачивать.
Мы повернули на узкую дорогу, ведущую строго на восток к Атлантическому
океану. Дорога нырнула под автострадой И-95, а затем миль пятнадцать шла по
гранитному мысу к морю. Наверное, летом здешние места выглядят потрясающе.
Но пока что тут было холодно и пустынно. Чахлые деревья, истерзанные
солеными ветрами, и обнаженные каменистые россыпи, откуда ветер и штормовые
волны согнали всю почву. Дорога извивалась и петляла, словно пытаясь
забраться на восток насколько только можно.
Наконец впереди показался океан. Серый как сталь. Слева и справа от нас
остались бухточки. Я успел разглядеть узкие полоски песчаных пляжей. Затем
дорога повернула налево, потом тотчас же направо и взобралась на мысок,
имеющий форму ладони. Ладонь быстро сужалась, превращаясь в одинокий палец,
выступающий в море. Этот каменистый мысок шириной ярдов в сто простирался
например на полмили. На машину обрушились порывы ветра. Въехав на мысок, я
увидел впереди цепочку чахлых, скрюченных вечнозеленых деревьев, которые
пытались скрыть высокую гранитную стену, но не имели для этого достаточных