"Джек Кертис. Заколдуй меня" - читать интересную книгу автора

повреждена. Здоровой рукой он сжимал нож. Последние несколько футов он
проковылял по дорожке со вделанными в бетонную дамбу перилами - дальше
начинался холм.
Ник стал карабкаться вверх и сразу же погрузился во мрак. Выбранная им
тропинка пролегала ярдах в пяти от гребня, но он этого не видел. Черная
торфяная поверхность сливалась с такими же черными океаном и небом. Он
слышал, как шумит океан, улавливал его запах, чувствовал, как ветер обдувает
лицо. Но бежал в темноте, сквозь темноту.
Колючие кустарники хлестали по ногам. Защищаясь от них, Ник наклонился
вперед и вытянул руку, но тут же почувствовал, как проступает на коже кровь.
Зено слышал, как он вскрикнул, - где-то совсем рядом, как ему показалось.
Теперь, когда городские огни остались у них за спиной, Зено оказался в более
выгодном положении. Он остановился и стал с напряжением всматриваться в
темноту, словно желая загипнотизировать свою жертву. Он увидел во мраке едва
различимый силуэт и тут же подался всем телом вперед, занеся руку за спину,
и резко выбросил ее вперед, словно ударив хлыстом.
Ник снова споткнулся; внезапно у него свело одну ногу, и он попрыгал на
второй, давая мышцам расслабиться, пока судорога не прошла. Но только он
поставил ногу на землю, как ее пронзила боль, от икры до паха. Он скорчился
и, держась за ногу, прихрамывая, продолжал двигаться вперед. Затем нащупал
рукоятку ножа и почувствовал, как кровь, вытекая из пульсирующей раны,
капает на руку.
Он выронил нож и схватился за тот, который торчал из ноги, видимо
решив, что он лучше, но потерял равновесие и скатился футов на двадцать, а
то и больше, вниз по склону. Обеими руками он взялся за ногу, держа ее на
весу, и раскрыл рот в беззвучном крике. Боль накатывала волнами. Он
чувствовал слабость и тошноту. Больше всего ему хотелось сейчас закричать.
Наверное, стало бы легче.
Ник схватился за кустик травы. Перевернулся, стараясь встать на колени,
слезы капали на тыльную сторону ладони. Он выжидал. Единственным его
преимуществом было то, что, скатившись со склона, он перестал быть виден на
фоне неба в слабом мерцании городских огней. Послышался топот - чьи-то
ботинки хлопали по грязи, покрывавшей тропинку. Ник лежал, затаившись в
темноте, слушая, как топот стихает. Вскоре эти звуки исчезли, кроме
посвистывания ветра и шума перекатывающихся внизу волн.
Он прождал минут десять, может быть, больше - время летело невероятно
быстро. Он обнаружил, что от падения нож сместился - теперь он торчал из
ноги под прямым углом, и Ник вытащил его, чуть нажав на рану большим и
указательным пальцами, чтобы лезвие шло свободнее. Нож упал в траву и тут же
потерялся.
Одной рукой зажимая рану, Ник стал спускаться по склону: он раз за
разом подтягивал ягодицы к пяткам, приподнимая колени, потом сгибался и
начинал все сначала, повторяя движения гребца, только в обратном порядке.
Время от времени он останавливался: когда боль становилась нестерпимой или
когда раненую ногу сводило судорогой и он не в силах был ею пошевелить.
Спустившись вниз, он встал на ноги и сделал несколько шагов по дороге в
сторону города. В ботинках хлюпало. Он постарался представить, как выглядит
со стороны, и воображение нарисовало человека, залитого кровью. Кровь на
запястье, кровь на лице, в тех местах, где он вытирал слезы, кровь на
одежде, вокруг ран, и кровавый след, тянущийся за ним, словно за улиткой.