"Джек Кертис. Сыны Зари" - читать интересную книгу автора

центральной опоры, застряла куча хвороста. Она рассекала поверхность воды,
но почему-то ощущения движения не возникало. Рябь по обеим ее сторонам
выглядела неподвижной, словно изваянной из камня.
А Росс дожидался, пока стемнеет. На одном из берегов ярко светились
огни, оттуда доносились оживленные голоса: народ собирался в прибрежную
пивнушку. Кое-кто уже расположился за столиками и на скамейках на
специальном помосте, устроенном поближе к воде. Росс ждал, когда можно
будет приступить к делу. Было тепло, и некоторые из посетителей пивной
перекочевали на помост, но там пока еще для всех хватало скамеек, так что
стоять не остался никто.
- Я вернусь поздно, - сказал он Энджи, уходя.
- А когда?
- Я сам не знаю точно, - ответил он. - Затрудняюсь сказать.
А люди, сидящие за столиками, непринужденно болтали, смаковали свое
пиво, кто-то из них сидел в одиночестве, видимо ожидая, когда появится
приятель. И Росс ждал удобного времени.
На этот раз задание казалось ему довольно странным. Конечно, работа у
него была разной - и по степени трудности, и по степени риска. Чаще всего
он старался выполнить ее качественно, поскольку высокое качество означало
безопасность. Время от времени ему приходилось выполнять работу далеко от
дома. Недели обычно более чем хватало на то, чтобы сориентироваться и найти
способ действий, но вынужденная разлука с Энджи и детишками ему никогда не
нравилась. Вот и теперь он чувствовал себя странным образом оторванным от
них, от их общей жизни.
Он буквально впился взглядом в эту кучу хвороста и в ее извилистые
формы, которые ей придавала вода, хотя на самом деле давно уже перестал ее
видеть. Просто его глаза задержались на этой куче так же, как если бы он
смотрел куда-то в сторону. На этот раз все было как-то по-другому. Он
чувствовал себя актером, вышедшим на сцену, не зная ни текста, ни указаний
режиссера, кроме "делай, мол, что хочешь". Он мог сыграть кого угодно:
солдата, попавшего в ловушку во вражеском тылу, браконьера, педанта,
хладнокровно составляющего план убийства... Он мог изобрести для себя
какую-нибудь цель или бездумно сделать всю эту затею эффектным капризом. Он
мог выполнить свою задачу с ленивой улыбкой, а мог и стать человеком,
одержимым великой целью. Этаким охотником, ниспосланным Господом. Небесным
демоном.
Но все же ему нужно было время, чтобы самому выучить свою роль, и
место, где он мог бы ее сыграть. И не только сцены наивысшего драматизма,
но всю роль целиком: как он составляет план, готовит все необходимое, как,
наконец, не делает ничего особенного... Надо было войти в образ, чтобы
сделать его достоверным, кем бы ни был его герой или мог бы стать.
Человек с чувством юмора и с винтовкой. Критик, чей приговор
окончателен. Ангел мести. Он мог быть и тем, и другим, мог быть кем угодно.
Между тем остатки солнечного света, в последний раз отразившись в
воде, исчезли. Росс оттолкнулся от перил, повернулся спиной к неоновым
вывескам и к людям у пивнушки и безмятежной походкой двинулся к темному,
окаймленному деревьями берегу, засунув руки в карманы и слегка склонив
голову, словно задумавшись о чем-то.
Сойдя с моста, он не спеша прошел еще с полмили, к тихой боковой
улочке, где оставил свой автомобиль. Он достал из багажника сумку с