"Джон Кейз. Синдром (роман)" - читать интересную книгу автора

заставлял - как не заставляют дышать. Литий она недолюбливала, а вот беседы
с психотерапевтом оказались настолько важны, что Никки ни разу в голову не
пришло пропустить сеанс. Дюран был ее психиатром, якорем, удерживающим на
плаву, и экзорцистом, помогавшим выводить терзавших сознание демонов на
чистую воду. Доктор обещал ей помочь, и Нико в это верила.
Когда девушка вошла в метро, ее поразил давно забытый запах подземки:
особая смесь затхлости и пыльной пустоты. Так пахли темные тоннели и
подвалы, так пахло подземелье в Южной Каролине. Вспомнилось, как однажды она
с сестренкой и родителями ездила на экскурсию в пещеры заповедника Шенандоа
в Виргинии и как на Эйдриен прикрикнула смотрительница, когда девочка
случайно коснулась сталагмита. До сих пор стоит в ушах гнусавый
назидательный голос: "За десять тысяч лет сталагмит вырастает на четверть
дюйма, а некоторые эгоистичные люди не могут удержать рук. Пожалуйста,
относитесь с уважением к величию природы! Спасибо".
Этот подземный запах был обонятельным фоном метро, столь же
неотъемлемым, как басовая тема в музыкальном произведении или сцена в
комедии положений. Впрочем, в воздухе присутствовали и более сильные
ароматы: кофе, пот, табак, пыль. Повеяло мочой, в нос ударил запах туалетной
воды - или лака для волос?
Но зато сама поездка! Поездка успокаивала и расслабляла, как руки
хорошего массажиста, и Никки едва не заснула. Ей нравилось, как ритмично
покачивается гибкий, разделенный на вагоны поезд, со свистом рассекая воздух
тоннеля. Она чувствовала, как ее тело проделывает замысловатые движения,
приспосабливаясь к переменам в скорости и направлении движения, как мышцы
моментально реагируют на ньютоновские силы - невидимые, но реальные.
Поезд доехал до "Кливленд-Парка", Никки вышла и поднялась по эскалатору
на улицу, где в двух шагах от выхода стоял стенд с напитками. По своему
обыкновению, купила молочный коктейль из папайи и высосала его до дна так
быстро, что скулы свело от холода. Впрочем, это ощущение ей даже нравилось,
потому что после наступал краткий миг, когда ее рассудок становился
кристально чистым. А ради этого можно потерпеть и боль.
Однажды Нико пыталась объяснить Эйдриен, что чувствует в такие моменты,
но сестренка просто не поняла, посмотрела на нее с опаской и отшутилась.
А вот Дюран - другое дело, он знает Никки до мелочей.
Кооперативная квартира, где жил психотерапевт, располагалась в
доме-совладении в квартале от станции метро, в восточной части
Коннектикут-авеню. Неплохой райончик, если вас не раздражает несмолкающий
гул транспорта: мимо пожарной станции прогуливаются мамаши с колясками,
бегают трусцой любители утренних пробежек и торопятся на ленч бизнесмены.
Вот и теперь какая-то молодая пара изо всех сил старалась не замечать
шизофреничного чернокожего, клянчившего мелочь у "Старбакса".
И конечно, старики сидели на скамейках перед индо-тайской закусочной "У
Айви" и кормили голубей. Одного из завсегдатаев этого места Нико видела
каждую неделю, узнавая по рыбацкой шапочке, которую он носил не снимая в
любую погоду, и по изуродованным артритом ладоням размером с суповую
тарелку. Старик кормил птиц, швыряя в них поп-корн из темного бумажного
пакета.

Здание, где находилась квартира Дюрана, выстроили много лет назад, и
поэтому все в нем - от домофона до лифта - функционировало со странностями.