"Джон Кейз. Синдром (роман)" - читать интересную книгу автора

дрогнула на спине мишени. Палец согнулся на курке, подтягивая его к Никки.
Казалось, прошла вечность. Затем винтовка спазматично ударила в плечо
девушки, и раздался звук - будто в соседнем номере кто-то откупорил бутылку
шампанского. Старик дернулся вверх и замер, точно пронзенный разрядом
электричества, но тут же обмяк, завалившись в кресло. В том, что его
позвоночник перебит надвое, сомнений не оставалось.
Ни дыма, ни вспышки, которую мог бы заметить нечаянный свидетель. Нико
стреляла субконичным патроном, и единственным звуком, который мог бы ее
выдать, был звук хлопнувшейся в спину старика пули.
Хотя и это не имело значения. Все равно никто не обратил внимания - ни
потерявшийся в песне Боба Марли ямаец, ни дети в бассейне, чей смех
позвякивал в сумрачном небе, как музыка.
Нико села на пол и разобрала оружие. Шито-крыто. Поднялась на ноги и
уложила части винтовки в футляр набора для подводного плавания, на их
привычное место. Наконец покрутила латунные колесики кодового замка и
пригубила шампанское. Теперь можно и расслабиться: с бокалом в руке она
вышла на балкон, села в ротанговое кресло и стала ждать начала
светопреставления.
Пока результаты ее действий оставались незамеченными: ямаец, прикрыв
глаза, ритмично кивал в такт одинокому концерту "Уолкмана"; пара, искавшая
раковины, и бегун давным-давно скрылись из виду; девчонки перестали
загорать. Дама из джакузи, тяжело переставляя ноги, направлялась к лифтам.
Ребятня все еще плескалась в бассейне, не обращая внимания на призывы
матери, стоявшей над ними с полотенцем в руках и умолявшей вылезти из воды.
Прошла минута, две, пять... Солнце зашло за горизонт, и в небе осталось лишь
несколько тонких красных полос. Наконец, будто только теперь осознав, что
почти наступила ночь, ямаец снял наушники, крепко схватил ручки кресла и
покатил старика по мостку, так и не заметив, что его подопечный мертв.
Однако это не укрылось от глаз плещущихся в бассейне ребятишек. Нико
увидела то же, что и дети: бездыханный старик тяжело обвис в кресле, глаза
закатились, а на груди - там, где пуля, прорвав в шали дыру, выскочила и
упала несчастному на колени, - расцвел кровавый бутон.
Какая-то маленькая девочка завизжала, и мать сделала ей замечание,
решив, что дети балуются. Никки стояла на краю балкона, потягивая
шампанское, и слушала, как женщина выговаривает дочери: "Ну все, Джесси, мое
терпение лопнуло. Последний раз я тебя..." Тут голос оставил ее, дыхание
пресеклось, и дама глотнула воздух. Затем последовал второй судорожный вдох,
будто кто-то собирался с силами, готовясь закричать, - и ночь пронзил вопль
ужаса.
Нико ушла с балкона, взяла пульт и включила телевизор. Удобно
устроившись на диване, она принялась скользить по каналам, пока не нашла
любимое шоу: канал 67, любительские состязания по серфингу с их весельем и
морскими брызгами.

Десять минут спустя рев сирен огласил округу: примчались "скорая
помощь" и три полицейские машины. Вскоре на террасу пробежала съемочная
группа телевизионщиков в погоне за сенсационными кадрами: окровавленное
кресло-каталка, старик, которого увозят на тележке, и медбрат-ямаец, сидящий
на складном стуле, закрыв лицо руками.
Поблизости, перешептываясь и качая головами, стояли несколько