"Кэролайн Карвер. Белое сияние " - читать интересную книгу автора

потом долго откашливался.
- Сэффрон родом из междуречья Юкона и Кускокуима у их впадения в
море...
- То есть она из коренных жителей?
- Да. И я действительно ее любил. - Он не пытался оправдываться, в
голосе не было нерешительности - он констатировал факт.
- Дело в том, что... Я не оправдываюсь... Нет, получается, все равно
ищу оправдания... Черт!.. В общем, в детстве она серьезно болела: все время
кашляла, у нее была астма, но потом родители увезли ее оттуда и она
почувствовала себя значительно лучше. Когда мы познакомились, она была
здорова, потом снова заболела. Она болела шесть лет, мы были женаты восемь.
Она почувствовала на себе его взгляд, но упорно продолжала смотреть
вперед.
- Это было... страшно. - У него перехватило дыхание. - Больницы,
больницы... врачи оказались бессильны... Я ухаживал за ней, но ничего
сделать не мог. Помню, я как-то забирал из аэропорта приятеля, подошел к
кассам Аляскинских авиалиний и чуть не купил билет до Лос-Анджелеса: так мне
не хотелось возвращаться домой и видеть ее в этом состоянии. Она когда-то
была такой сильной и жизнерадостной, а теперь изо дня в день ей приходилось
бороться за каждый вдох... Он на секунду прикрыл глаза:
- А потом я встретил тебя.
- Понимаю. - Звук собственного голоса ее поразил: он был мягким,
понимающим. А иначе и быть не могло. Она ухаживала за больной матерью и
хорошо знала, что такое больной человек на руках. Ею овладевало отчаяние не
один и не два раза.
- Я допустил ошибку. - Голос зазвучал монотонно. - Я тогда впервые за
три года оказался с людьми, которые не знали о Сэффрон, с людьми, которые не
мучили меня постоянными вопросами о ее здоровье и не смотрели на меня с
жалостью. Мне казалось, что жизнь ко мне вернулась, хотя это, конечно, было
не так. Но я продолжал обманывать себя. Я бросился в эту экспедицию с
головой, не думая о последствиях. Уже много лет я не чувствовал такой
раскрепощенности, я жил... Меня особенно не трогало, что я... что я что-то
про себя недоговаривал. Так было вплоть до того дня, когда мы вернулись в
Лейкс-Эдж. Тогда я понял, что натворил.
Они несколько минут летели молча. Самолет слегка качнуло вправо, но
машина быстро выровнялась.
- Я не успел тогда ничего объяснить - ты улетела.
- Значит, виновата я?
- Нет, я. Но если бы ты не бросила все и не уехала... - Он горестно
вздохнул и надолго замолчал.
Эбби размышляла о том, что могло бы произойти, если бы она тогда его
выслушала. Вряд ли что-то изменилось бы, как бы сильно она его ни любила.
Все возвращалось к одному и тому же: он был женат.
- Я писал тебе.
Три его письма она, не открывая, отослала обратно. Два года он не давал
о себе знать - теперь понятно, он был в трауре после смерти жены. Потом
почти год присылал письма раз в месяц. Эбби и тогда не нашла в себе мужества
их прочесть. Что бы он там ни писал, она знала, что будет очень больно, и
отсылала назад и эти письма. В конце концов он сдался и перестал писать.
Следует отдать ему должное - несмотря на болезнь и смерть жены, он все-таки