"Барбара Картленд. Храм любви " - читать интересную книгу автора

произвести инспекцию и там, то он сможет перед этим вернуться на яхту.
Он дал капитану инструкции держаться подальше от побережья, чтобы не
бросаться никому в глаза, но в то же время и так, чтобы не терять берега из
виду. Когда понадобится забрать его, он подаст сигнал "Морскому ястребу".
По просьбе герцога Доусон снял свою обычную униформу, по которой сразу
было видно, что он камердинер какого-то джентльмена из Европы, это выглядело
бы очень подозрительно. Поэтому Доусон оделся почти так же, как его хозяин -
в легкий тропический костюм и рубашку, ничем не отличавшуюся от тех, какие
носят все на Востоке. На головах у них, вместо обычных тропических шлемов,
которые они оставили на яхте, были широкополые шляпы.
Они сошли на берег и по каменистой тропе стали взбираться по крутому
откосу.
Последние утренние звезды еще сияли на небе, и хотя на востоке уже
светилась заря, еще не рассвело. Все вокруг было погружено во мрак.
Герцог бодро шагал вперед, за ним спешил Доусон с багажом. Перед ними
расстилались сплошные заливные рисовые поля.
Герцог знал, что после окончания войны 1830 года голландцы ввели на Яве
свою сельскохозяйственную систему. Каждый крестьянин должен был отдавать
часть урожая правительству, и обычно на двух пятых его земли возделывались
культуры, которые он должен был выращивать принудительно. Производительность
подскочила, но крестьяне были недовольны и проклинали свой подневольный
труд. Они молились о приходе принца, который освободит их от безысходной
нищеты. Однако по сравнению с тем, что было раньше, возделана была гораздо
большая часть страны. Когда рассвело, герцог увидел, как местные жители в
огромных шляпах начинают работать на своих рисовых полях. Под отчаянием и
покорностью скрывался мятежный огонь, пылающий в их сердцах.
Герцог и Доусон, не привлекая к себе внимания, выбрались на проселочную
дорогу. К своему облегчению, они увидели, что направляются в сторону большой
деревни, и впереди уже виднеются крыши туземных хижин. Дойдя до поселения,
они заметили, что туземцы искоса поглядывают на них, а затем быстро отводят
глаза. Герцог понял, что их принимают за голландцев, но это его устраивало,
поскольку он не хотел обращать на себя внимания.
На открытой рыночной площади он, наконец увидел то, что искал.
Там, в углу, сидели на корточках несколько рикш, поджидающих случайных
клиентов. Герцогу не понадобилось много времени, чтобы объяснить, что они
желают добраться до Джокьякарты. Из ответа он понял, что рикши были готовы
везти его только до следующей деревни, а там он должен нанять другую
повозку, которая отвезет его на несколько миль дальше.
Когда стало ясно, что именно нужно, начался торг относительно цены.
Хотя герцог был готов заплатить, сколько ни попросят, он слишком хорошо знал
Восток, чтобы не понимать, что половину удовольствия от заключенной сделки
составляет сам процесс торговли. Когда обе стороны приходили к согласию
слишком быстро, это сильно разочаровывало и тех и других.
Как и предполагалось, герцог предложил гораздо меньше, чем он
действительно приготовился заплатить, в то время как хозяин повозки назвал
цену, далеко выходящую за пределы его самых смелых мечтаний.
Когда наконец соглашение было достигнуто, герцог залез в одну повозку,
Доусон в другую, и они тронулись в путь, который, очевидно, считался далеким
путешествием. Их сопровождали крики и пожелания счастливого пути.
За первый день они проехали примерно четверть расстояния до Джокьякарты