"Барбара Картленд. Недосягаемая " - читать интересную книгу автора

ожидание того, что случилось, предчувствие неизбежности несчастья прежде,
чем оно произошло.
Нет, она искренне могла сказать, что была невероятно счастлива с
Иваном, особенно в первые годы их брака, - годы, когда он пробивался к славе
и признанию, потому что его гений требовал внимания и не терпел
неизвестности.
А потом... ей было трудно даже для себя выразить словами, что она
почувствовала, когда другие женщины впервые начали играть роль в жизни
Ивана. Конечно, она ревновала - дико, безумно ревновала, но все же сумела
как-то сохранить равновесие, удержаться от сцен и вражды с Иваном, что было
бы так легко сделать, пойди она тем путем, который каждый посчитал бы
нормальным. Не только ее ум не позволил ей так поступить. Именно сейчас,
когда ей минуло сорок, Лидия начала сознавать то странное влияние, которое
она оказывала на мужа.
Ее воспитали сдержанной. Все ее родные были спокойными, лишенными
эмоций людьми, и, по их собственному утверждению, "с исключительно
английским" мировоззрением. Она с пеленок выучила, что проявлять эмоции -
это "дурной тон". Когда умерла мать, Лидии не исполнилось и десяти лет, и
она приняла отцовский кодекс: сдержанность во всем, что бы ни происходило.
Полковник Уиндовер воспитывал обеих дочерей в строгих правилах, но, как он
сам полагал, по-доброму и благообразно. В действительности Лидия жаждала
теплой привязанности и любви, сама не подозревая об этом, и только выучилась
сдерживать свои природные побуждения и дисциплинировать с пуританской
строгостью характер, в котором, если бы его не ломали, проявились бы и
ласковость, и открытость. К тому времени, как ей исполнилось восемнадцать -
возраст, когда она расцвела неожиданной и удивительной красотой, - она
научилась стыдиться своих внутренних импульсов и с подозрительной робостью
относиться к желанию открыто проявлять привязанность к тем, кого она любила.
"Не выношу эту современную любовь к преувеличениям", - то и дело ворчал
полковник Уиндовер, когда кто-то переходил на восторженный сленг
послевоенного периода, описывая что-либо "совершенно бесподобное",
"сверхъестественное" и "божественное". Лидия любила отца, привыкла им
восхищаться. С самого рождения он был для нее высшим авторитетом, потому
что, правя своими домочадцами с благожелательностью диктатора, полковник
Уиндовер ожидал от них в ответ добровольного и непререкаемого подчинения.
Он был крайне эгоистичен, хотя совершенно не подозревал об этом, и в
результате наполнил дом собственными друзьями: ведь мысль, что дочерям нужна
молодежная компания, никогда не приходила ему в голову. Женился он далеко не
молодым человеком, и к тому времени, когда Лидии исполнилось восемнадцать
лет, его одногодкам было хорошо за пятьдесят, а интересовала их
исключительно охота и стрельба. Они не многое могли сказать хорошенькой
девушке, вчерашней школьнице, а лишь время от времени дарили ей украдкой
поцелуй, который, по их уверениям, был "чисто отцовским", или затевали с ней
добродушную болтовню о ее внешности.
Лидия воспринимала все это как часть своей жизни, потому что ничего
другого не знала. Собаки, лошади, разговоры исключительно о спорте
фактически составляли большую часть ее образования, но временами она ждала
чего-то иного, менее материального, более мистического - желание, которое
казалось ей, непонятно почему, предосудительным,
А затем произошел взрыв бомбы - она познакомилась с Иваном. Лидия