"Барбара Картленд. Радуга до небес " - читать интересную книгу автора

времени и труда, чтобы их перевести, поскольку написаны они были на почти
забытых диалектах.
Лоэлия не спешила подробно рассказывать Диане о Барри Данбаре, она
вообще не склонна была о нем говорить.
И Диана - как всегда очаровательная, в длинном платье из
бледно-голубого шифона и с сапфировыми серьгами, почти касавшимися ее белых
плеч, - спускаясь по дубовой лестнице к ужину, размышляла о том, кто же он
такой, этот Барри.
"Наверняка какой-нибудь занудный старикан, - вздохнув, подумала она. -
Как и все историки".
Она вошла в библиотеку. И сейчас же с кресла, стоявшего у камина,
поднялся высокий мужчина и тихим приятным голосом проговорил:
- Разрешите представиться. Меня зовут Барри Данбар.
За ужином Диана, сидя по левую руку от хозяина дома, то и дело бросала
взгляд на Барри, который разместился напротив. К своему удивлению, сама она
почти все время молчала.
Это было особенно странно, потому что, отличаясь общительностью, она
всегда была душой общества, особенно когда гостила у Лоэлии.
Среди своих сверстников Диана пользовалась репутацией остроумной особы,
однако сейчас она впервые почувствовала, что ей никак не удается поддержать
разговор.
Для оживленной беседы обычно требуется заинтересованная аудитория,
способная эту беседу поддержать, и беззаботная болтовня Дианы всегда целиком
и полностью зависела от собеседника.
Однако самыми излюбленными темами разговоров у Дианы и ее друзей
служили их общие знакомые. Перемалывая косточки, сплетники должны были по
крайней мере знать тех людей, о которых шла речь.
Сегодня Диана поняла, что никто из сидящих за столом не был знаком ни с
одним из ее друзей.
Лоэлия с Джеком, естественно, знали в Лондоне многих, но с Дианой у них
не было общих знакомых.
Последние пять лет Стэндиши провели за границей, а Барри, как
показалось Диане, не догадывался даже о самом существовании светского
общества, не говоря уж о его юных представительницах.
Он был довольно привлекателен, обладая при этом несколько необычной
внешностью.
Загорелое лицо - испещренное морщинами и обветренное от бесконечного
пребывания на свежем воздухе; глаза же на этом загорелом лице казались
пронзительно голубыми. Волосы темные, но на висках уже пробивалась едва
заметная седина.
Жизнь наложила отпечаток и на его внешность - черты лица стали резкими
и строгими.
Чувствовалось, что энергия так и кипит в нем.
И в то же время Диану поразило спокойствие, которым веяло от этого
человека.
Позже, узнав Барри поближе, Диана обнаружила, что у него есть привычка
внезапно застывать на месте. Словно мыслями он убегал так далеко вперед и
настолько быстро переключался на другой предмет, представляющий для него в
данный момент наибольший интерес, что тело его делалось неподвижным. Видимо,
мозг, занятый другими проблемами, не давал ему команды двигаться.