"Джонатан Кэрролл. Белые яблоки ("Винсент Этрих" #2)" - читать интересную книгу автора

мнению, свечи были уместны разве что в церкви или когда электричество
отключат, еще - на торте, если празднуется чей-то день рождения. Но ей он
никогда этого не говорил, даже в шутку. Она была очень ранимой и любое его
высказывание принимала к сердцу. Эту черту он подметил в ней вскоре после их
знакомства. Обидеть ее ничего не стоило. Одно резкое слово, фраза,
исполненная сарказма, и она оказывалась полностью выбита из колеи. Как-то
раз она ему призналась, что совсем недавно поняла: не обязана она всем на
свете угождать.
Ему приходилось слышать от нее: "Терпеть не могу травку, но одно
время - курила. Вместе с приятелем. Боялась, что иначе он меня разлюбит. Вот
какая я была дура".
Она с готовностью признавала свои ошибки. Еще не будучи коротко с ним
знакома, она загорелась желанием открыть ему свои самые сокровенные тайны.
Его это одновременно волновало и повергало в смущение, но она ему была
симпатична.
Однажды в городе на глаза ему попался магазинчик. Когда дело касалось
женщин, взгляд Винсента мгновенно делался зорким и приметливым. Не вполне
отдавая себе в этом отчет, он отмечал в сознании мельчайшие детали облика
любой из встреченных им женщин: во что они одеты, манеру курить, размер
стоп, жесты, какими они откидывали со лба волосы, цвет лака для ногтей.
Порой ему достаточно было доли секунды, чтобы понять - характерная
особенность той или иной женщины уже запечатлена в его памяти. И когда он
снова поднимал глаза, всякий раз оказывалось, что суть была схвачена им
верно - блузка едва прикрывала пленительную линию груди. А ладонь с
короткими толстыми пальцами, барабанящими по столу, и в самом деле по
какому-то недоразумению принадлежит изящной и со вкусом одетой даме. Вот
юная особа с удивительным миндалевидным разрезом глаз внимательно читает
статью в спортивной газете. А каким прелестным стало лицо вон той дурнушки,
стоило только ей улыбнуться! В день их знакомства Этрих поравнялся с
маленьким магазинчиком, где она работала. Он много раз проходил здесь по
пути на работу, но никогда прежде не заглядывал в витрину. Или, быть может,
изредка скользил по стеклу рассеянным взглядом. Здание это было неприметной,
ничего не значащей деталью его повседневного быта, маячившей где-то на
задворках будничной жизни. Но сегодня он заглянул в витрину, и там стояла
она!
Что же именно в ее облике прежде всего привлекло его внимание? Он
задавал себе этот вопрос, но ответить на него не смог. Стеклянная дверь
магазина была закрыта. И она глядела сквозь нее прямо на него. Миниатюрная -
быть может, именно это он сразу же машинально отметил про себя. Миниатюрная,
с узким чувственным личиком ангела. Ну ни дать ни взять херувим,
изображенный у самого края фрески на стене сельской церкви где-нибудь в
Италии. С притворно благочестивым выражением пухлого личика и сластолюбивым
взглядом, которого оказывается достаточно, чтобы догадаться: моделью для
этого небесного создания послужила подружка самого живописца.
На ней было синее летнее платьице длиной чуть выше колен. При виде нее
у него не занялось дыхание, как случалось норой в первые мгновения встреч с
другими женщинами, но тем не менее он замедлил шаг, а потом... Этрих
остановился и помахал ей. Слегка махнул ладонью, подняв ее до уровня груди.
А начав опускать руку, невольно подумал: что это со мной? Уж не свихнулся ли
я, в самом деле?