"Джонатан Кэрролл. Дитя в небе ("Трилогия Рондуа" #3)" - читать интересную книгу автора

смертью и настоящим трупом.
Даже когда мы с ним учились в Гарварде, ему по ночам иногда снились
эти кошмарные сны, и он просыпался с криком: "Рок-н-ролл!" Он как-то
рассказал мне об их происхождении и о том, как с годами кошмар обрел лицо и
тело, которые он впоследствии положил в основу образа Кровавика.
Попрощавшись наконец с Дэнни и повесив трубку, я почувствовал, что из
головы у меня вот-вот повалит пар: Саша, Спросоня, Стрейхорн (живой или
мертвый), ангелы, дьяволы, Браун-Миллз...
Интересно, какого черта он делал со Спросоней в Браун-Миллз, штат
Нью-Джерси?
Его видели в "Эль-Койоте" - мы отправились туда и стали задавать
вопросы: ничего. Его видели в долине, в баре для голубых под названием "У
Джека" - мы съездили и туда: ничего. Его видели на Родео-драйв... Мы
потратили на расспросы три дня, прежде чем хоть что-то обнаружили. Я то и
дело возвращался к видеокассетам, чтобы проверить, не появилось ли на них
еще чего-нибудь, но напрасно. И я, и Уайетт обзванивали знакомых и знакомых
этих знакомых до тех пор, пока у нас не покраснели и не начали болеть уши.
По Лос-Анджелесу гуляет столько полностью противоречащих друг другу
историй, что мы были вынуждены постоянно сравнивать наши записи, чтобы
понять, имелась ли у нас уже эта информация или она противоречит той,
которую нам удалось собрать.
А выяснить нам удалось следующее: человек, внешностью и голосом
напоминающий Филиппа Стрейхорна, разгуливал по городу в очках "порше", в
черном шелковом костюме, рубашке и туфлях из крокодиловой кожи, всем своим
видом как бы говоря: "Ха-ха, все это было просто крутым розыгрышем ради
вящей известности. Короче, вот он я, а все слухи о моей смерти сильно
преувеличены".
Проблема с этим описанием была лишь в том, что Стрейхорн, в отличие от
мистера Туфли-из-Крокодиловой-Кожи, всегда был одним из самых равнодушных к
модной одежде людей.
Фил приобретал себе одежду так, как некоторые люди покупают себе еду,
когда проголодаются. Когда его нижнее белье пронашивалось до дыр, он
отправлялся в один дешевый магазинчик на Ла-Бреа (свое любимое заведение) и
покупал там три упаковки по шесть комплектов нижнего белья. В магазине его
мог вдруг охватить и приступ потребительской лихорадки, что означало
приобретение еще пары белых футболок и нескольких пар белых
хлопчатобумажных носков. Добавьте к этому кроссовки с джинсами - и вот вам
хорошо одетый Стрейхорн.
Кроме того, он вообще редко куда-нибудь выходил. В шикарных и модных
ресторанах он всегда начинал нервничать и чувствовал себя более чем
неуютно. Самым лучшим с его точки зрения времяпрепровождением было сидеть
дома и болтать с Сашей или играть с собакой. У него был, пожалуй, один из
самых уютных среди известных мне домов.
Я позвонил своему приятелю Доминику Скэнлону, офицеру лос-анджелесской
полиции и объяснил, что происходит. Он пообещал разобраться. Через два часа
он перезвонил и пригласил встретиться с ним в центре. Когда мы с Уайеттом
приехали по указанному адресу, небольшое желтое здание было частично
опутано полицейскими лентами. Доминик подъехал через несколько минут.
- Уж очень быстро окрестные ребятишки обрывают наши ленты. Пару дней
назад нам позвонил один из соседей и сообщил, что здесь творится что-то