"Джонатан Кэрролл. Дитя в небе ("Трилогия Рондуа" #3)" - читать интересную книгу автора Наконец, один из голосов потребовал и получил от нас шквал
аплодисментов, после чего Уайетт остановился и, взяв Сашу за руку, притянул ее к себе. Она взглянула на него, но он лишь покачал головой и приобнял ее рукой за спину. - Как тебя звать, милочка? Саша открыла было рот, но не успела она еще ничего сказать, как голос, очень похожий на ее собственный, произнес: - Миссис Пузырик. - Откуда вы, миссис Пузырик? - Из океана. Я душа океана. - И давно вы узнали, что вы душа океана? Саша, улыбаясь, потрясла головой. Замечательное у нее было выражение на лице: ребенок, которому только что показали чудо, дитя, сидящее на коленях у Сайта-Клауса в универмаге. * * * На следующий день у нас с Уайеттом были намечены две встречи. Первая - с человеком, который стал продюсером "Полночь убивает". Наша встреча с ним была короткой и деловой. Мы сказали ему, что готовы взять на себя монтаж "П.У." и, если потребуется (я хотел оставить эту дверь открытой), заново написать и отснять сцену взамен той, которая пропала после смерти Стрейхорна и Портленда. Стерев наконец с лица выражение лицемерного удивления (мы знали, что Ничего, мы делаем это в память о Филе. Тогда как мы хотим быть представленными в титрах? Никак. Впрочем, встреча оказалась все же не столь короткой, как мы рассчитывали, поскольку теперь уже сам продюсер принялся угрожать, что если мы не позволим ему указать нас в титрах, он не позволит нам участвовать в работе над фильмом. "Знаете, насколько больше я смогу продать билетов и кассет, если на экране будут ваши имена? Триумфальное возвращение сразу и Вертуна-Болтуна, и оскаровского лауреата Уэбера Грегстона, принявших участие в создании последней серии "Полуночи"! Господи Иисусе, вы что - шутите? Да пресса просто с ума сойдет!" Ни Уайетта, ни меня нисколько не интересовало "триумфальное возвращение" в Голливуд, но, если использование наших имен было условием того, что все пойдет, как мы задумали, ладно. Мы неохотно согласились и договорились в конце недели подписать бумаги и посмотреть сохранившиеся от фильма материалы. Другая встреча в этот день нам предстояла с Домиником Скэнланом и одним его приятелем из полиции. Об этом втором я знал только по рассказам Доминика. Его звали Чарльз как-то-там, но никто никогда его так не называл. Все звали его Никапли. Очевидно, даже его собственные дети звали его так же. Когда мы вылезали из машины в гараже Беверли-Центра, Вертун-Болтун спросил: - Слушай, а зачем мы обедаем в этой тошниловке, да еще с человеком по прозвищу Никапли? |
|
|