"Джон Ле Kappe. В одном немецком городке" - читать интересную книгу автора

колонны; он проносился над их головами, как гудение самолета в небе, иногда
клаксоны звучали в унисон: тире - точка - тире - буква К - Карфельд, наш
избранник и вождь! А иногда, беспорядочные и непрерывные, они сливались в
какую-то симфонию.
- Какого черта им нужно? Чего они вопят? Половину из них надо было бы
сначала послать в парикмахерскую, потом выпороть хорошенько, а потом - марш
назад в школу!
- Это крестьяне,- сказал Корк.- Я же вам говорил, они пикетируют
бундестаг.
- Крестьяне? Вот эти ребята? Да они все заболеют и умрут, если промочат
ножки, Дети! Посмотрите туда. Все это отвратительно. Не нахожу другого
слова.
Справа от них в красном "фольксвагене" сидели трое студентов - двое
юношей и девушка. Водитель был в кожаной куртке, длинные волосы свисали
почти до плеч. Он неотрывно смотрел в ветровое стекло на машину впереди,
тонкая рука, спокойно лежавшая на рулевом колесе, готовилась нажать гудок.
Девушка и второй юноша целовались.
- Это все статисты,- сказал Корк.- Для них это просто забава. Вы знаете
лозунг студентов: "Настоящая свобода лишь та, которую ты сам завоюешь".
Ничего нового. У нас в Англии происходит то же самое. Читали, что они вчера
устроили на Гросвенор-сквер? - Корк снова пытался переменить тему
разговора.- Если это называется образованием, я - за невежество.
Но Медоуз не давал себя отвлечь.
- Им нужна воинская повинность. Это приведет их в чувство,- сказал он,
глядя на "фольксваген".
- Она у них есть. Уже лет двадцать, если не больше.
Почувствовав, что Медоуз готов оставить эту тему, Корк заговорил о том,
что не могло не интересовать его спутника.
- Ну, как прошел день рождения Майры? Весело было? Надеюсь, она хорошо
провела время?
По какой-то причине этот вопрос только ухудшил настроение Медоуза, и
Корк решил, что лучше всего в таком случае просто помолчать. Он перепробовал
все, что мог,- безрезультатно. Медоуз неплохой старикан, слегка чокнутый на
почве религии. Теперь таких уже больше не делают, и, конечно, он стоит того,
чтобы потратить на него время, но есть предел и сыновней преданности Корка.
Он начал с нового "ровера", который Медоуз купил, готовясь уйти в отставку,
с десятипроцентной скидкой, по себестоимости. Корк до посинения восхищался
его формой, удобством, отделкой. Наградой же ему было лишь ворчанье. Он
попробовал заговорить об Автоклубе для иностранцев - Медоуз этот клуб горячо
поддерживал,- потом о спортивном празднике для детей персонала посольств
стран Содружества, который устраивают сегодня днем в посольском саду. И вот
теперь еще одна тема - вечеринка, где они не были из-за того, что Джейнет
должна вот-вот родить. Но других блюд в меню у Корка нет, и больше ему
нечего предложить Медоузу. Старику нужен отдых, решил Корк, длительный отдых
на солнышке, подальше от Карфельда и брюссельских переговоров, подальше -
да, подальше от его дочери Майры, иначе Артур Медоуз наверняка свихнется.
- Слыхали,- Корк сделал последнюю попытку,- акции "Шелла" поднялись еще
на один шиллинг.
- А "Гест-Кина" упали на три.
Корк решительно избегал вкладывать деньги в английские предприятия, но