"Джон Ле Kappe. Шпион, выйди вон!" - читать интересную книгу автора

неплохой парень, хотя и немного вспыльчивый. Он улетел следующей ночью,
тридцать первого марта, в субботу, с австралийским паспортом, подвидом
торговца автомобилями, с двумя чистыми бланками швейцарских паспортов на
случай провала, спрятанными за подкладкой чемодана. Эти документы в случае
непредвиденных обстоятельств следовало заполнить - один для Бориса, другой
для него самого. Он встретился с гонконгским резидентом в автомобиле
неподалеку от своего отеля "Голден Гейт" на Коулуне.
В этом месте Гиллем наклонился к Смайли и тихо обронил:
- Тафти Тесинджер, этот шут гороховый. Бывший майор, стрелок
Африканского королевского полка. Назначен Перси Аллелайном.
Тесинджер доложил Тарру обо всех передвижениях Бориса за неделю,
сведения о чем были получены на основе постоянной слежки.
- Борис оказался настоящим чудаком, - сказал Tapp. - Я никак не мог его
раскусить. Он пьянствовал каждую ночь без перерыва. Он не спал всю неделю, и
у наблюдателей Тесинджера ноги подкашивались от усталости. Целый день он
следовал за своей делегацией, осматривал фабрики, принимал участие в
дискуссиях - словом, вел себя как типичный молодой советский чиновник.
- Насколько молодой, кстати? - спросил Смайли.
Гиллем вставил:
- В его анкете указано: "Родился в Минске в тысяча девятьсот сорок
шестом году".
- С наступлением вечера он возвращался в"Александра Лодж", старое
обшарпанное строение на окраине Норт-Пойнта, где поселилась вся делегация.
Он ужинал вместе со всеми, затем около девяти часов выходил через боковой
ход, ловил такси и несся по направлению к ночным ресторанам в центре, на
Коулуне. Его любимым местом была "Колыбель кошки" на Куинс-роуд, где он
угощал выпивкой местных бизнесменов и всячески изображал из себя мистера
Личность. Он мог проторчать там до полуночи. Из "Колыбели" он возвращался
через туннель в Ванчай, в местечко под названием "У Анжелики", где выпивка
стоила дешевле. Один. "У Анжелики" - это кафе с притоном в подвальном этаже,
куда ходят матросы и туристы. Борис, кажется, любил это место. Он выпивал
там три или четыре коктейля и сохранял чеки. Обычно он пил бренди, но здесь
для разнообразия заказывал водку. Все это время у него была связь с одной
девушкой из Европы, наблюдатели Тесинджера выследили ее и заплатили за
рассказ. Она поведала, что он ужасно одинок, и в постели только и делал, что
ныл о своей жене, не сумевшей оценить такую личность. Это было уже настоящее
достижение, - саркастически добавил Tapp, в то время как Лейкон занялся
угасающим огнем, вороша угли и возвращая пламя к жизни. - В ту же ночь я
двинулся в "Колыбель", чтобы взглянуть на него. Наблюдателей Тесинджера
отправили в постель со стаканом молока. Их совершенно не интересовало, что
будет дальше.
Рассказывая, Tapp ненадолго замирал время от времени, будто
прислушивался к магнитофонному воспроизведению собственного голоса.
- Он приехал через десять минут после меня в компании высокого
светловолосого шведа с какой-то девицей из Китая. Там было темно, и я
пересел за столик поближе. Они заказали виски, платил Борис. Я был метрах в
двух от этой паршивой троицы и слушал весь их разговор. Китайская крошка
предпочитала помалкивать, тон разговору в основном задавал швед. Они
говорили по-английски. Швед спросил Бориса, где тот остановился, он ответил:
"В Эксцельсиоре", что было чудовищной ложью, потому что он жил в "Александра