"Орсон Скотт Кард. Люди на краю пустыни " - читать интересную книгу автора

сопровождалось жертвами. И в этом не было вины Джейми, но и остановить этот
процесс он был не в силах.
Беда была в том, что он вступил с ними в слишком близкий контакт. Они
стали для него уже не просто безликими статистами, какими были, например,
те трупы, что он видел в заброшенных фермерских домах или в старых
автомобилях, или в лесах. Он помнил лица этих беженцев и слышал, как пели
их дети. Один раз он их уже уберег, и теперь его долг найти способ снова их
уберечь.
С чего он все это взял? Никто не говорил ему ни о каком долге. Просто
он знал, что любой порядочный человек обязан оказать помощь, если, конечно,
это ему по силам. А он изо всех сил хотел быть порядочным человеком, хотя и
знал, как никто другой, что является самой бесчеловечной тварью из всех,
что когда-либо ходили по земле. Именно поэтому он повернул назад, снова
прокрался мимо спящего дозорного и вернулся к беженцам, которые еще не
успели подойти к тому месту, где произошла их первая встреча.
Нельзя сказать, что он решил к ним присоединиться, вовсе нет. Просто
он мог бы показать им дорогу на запад до Блю-Риджа, ведь он все равно туда
направляется. Но после этого они пойдут своей дорогой, а он - своей. У
каждого свой собственный путь. К тому времени он уже более чем выполнит
свой долг, и его совершенно не будет трогать, что с ними произойдет в
дальнейшем.


***

Тина хранила молчание. Не говоря ни слова, она читала про себя
молитву. Так делала ее мать, пока не умерла от удара. Слава Богу, она не
дожила до того времени, когда весь мир разлетелся на куски. Тина и сейчас
слышала голос своей матери. Но он не мог свести ее с ума. Он не терзал ее
изнутри, и не мог толкнуть на безумные поступки. Что толку было взывать к
этим лицемерам из дорожного патруля, с их гнусными лицами, новенькой
формой, повсюду гадившими лошадьми и сверкающими пистолетами? Что толку
было говорить? Чем они лучше тех грязных ублюдков, которые умертвили
младенцев на Пайнтоп-роуд? Они-то считают себя лучше, ведь они не нажимают
на курок. Но это означает лишь то, что они не только убийцы, но еще и
трусы.
Что толку говорить обо всем этом?
Но Тина понимала, что несмотря на то, что она держит язык за зубами,
все знают, о чем она думает. Давным-давно она обнаружила, что все ее
отрицательные эмоции крупными буквами написаны у нее на лице. Чем меньше
злобы было в мыслях, тем труднее было о них догадаться по внешнему виду.
Положительные же эмоции вообще никак не отражались на лице. Но стоило ей
почувствовать малейший приступ гнева, как окружающие начинали ее
сторониться. "Тина вышла на тропу войны, - говаривали они. - "Тина пришла в
ярость, надеюсь, что я тут ни при чем". Порой ей не нравилась такая
прозрачность, но на этот раз она была довольна. Она видела, что пока
командир патруля говорил всю эту ложь, каждый из его подчиненных, бросив на
нее взгляд, либо отводил глаза, либо даже пытался напустить на себя еще
более злобный и жестокий вид. И то и другое означало только одно: они
прекрасно знали, что они творят.