"Джеймс Брэнч Кейбелл. Земляные фигуры (Сказания о Мануэле-1) " - читать интересную книгу автора

- А! Тогда это можно устроить. Но кто она, эта изумительная женщина?
Мануэль же сказал:
- Ты - эта женщина, Ниафер!
Ниафер ничего не ответила, но улыбнулась. Она подняла плечико и
потерлась им о широкую грудь Мануэля. Так они вдвоем какое-то время
смотрели друг на друга, не произнося ни слова, и, судя по всему, не замечая
ни Мирамона Ллуагора, ни его чудес - ничего на свете, кроме друг друга.
- Для меня теперь здесь все изменилось, - сказал наконец Мануэль
вполголоса, - и остаток жизни я теперь буду жить в мире, где Ниафер -
единственная из всех женщин.
- Мой дорогой, - ответила Ниафер, - и блестящая королева, и изысканная
принцесса - это лишь сердце женщины, прыгающее от радости, когда на нее
посмотрят дважды, что говорить обо мне, я - простая служанка!
- Это точно, - сказала Жизель дребезжащим голосом, - Ниафер - моя
переодетая служанка-язычница, на которую мой муж неделю назад наслал сон с
приказанием явиться ко мне, чтобы следить за моими вещами. Поэтому, Ниафер,
раз тебя вызвали служить, прекрати лапать этого свинопаса и отвечай мне,
что это такое я слышу о твоем замечательном уме.
Но Мануэль сам с гордостью рассказал о ловушках, которые миновала
хитроумная Ниафер, о змеях и прочих ужасах. И, покуда он хвастался, Мирамон
Ллуагор улыбался, а Жизель скептически смотрела на Ниафер: и Мирамон, и его
жена - оба знали, что ум Ниафер искать можно так же долго, как и ее
миловидность, и что именно сон, насланный Мирамоном, досконально сообщил ей
хитрости и уловки, которые так очаровали свинопаса.
- Поэтому, госпожа Жизель, - говорит в заключение Мануэль, - я отдам
вам Фламберж, Мирамона, Врейдекс и все остальные горы в придачу в обмен на
самую чудесную и умную женщину на свете.
И Мануэль изящным жестом вручил заколдованный меч Фламберж прелестной
графской дочке, а сам взял руку ее смуглой невзрачной служанки.
- Ну, - говорит Мирамон в тихом смятении, - эта картина производит
сильное впечатление. Но что касается твоих собственных интересов, Мануэль,
неужели ты считаешь свой выбор вполне разумным?
Высоченный Мануэль посмотрел на него сверху вниз с презрительной
жалостью.
- Да, Мирамон, ибо я - Мануэль, и я следую своим помыслам и своим
желаниям. Конечно, с моей стороны очень великодушно отказаться от богатств
и власти, но Ниафер стоит этой жертвы, и, кроме того, она свидетельница
моего великодушия.
Ниафер же, конечно, размышляла: "Это очень мило с его стороны, и я
буду вынуждена из простой порядочности позволять ему такие безумства пару
первых месяцев замужества. После чего, надеюсь, мы перейдем к более
благоразумному образу жизни".
Между тем она с обожанием смотрела на Мануэля: совершенно так, словно
считала, что он выказывает необыкновенную рассудительность.
А Жизель и Мирамон переглядывались, не понимая, что нашел этот
длинноногий юноша в глупенькой замухрышке, которая на много лет его старше.
Так они наблюдали происходящее, и к ним пришла эта потрясающая мысль,
которая удерживает множество супружеских пар в объятиях человеческой
природы: "И насколько мудрее и счастливее наш брак, так или иначе, любого
среднего брака!"