"Джеймс Брэнч Кейбелл. Земляные фигуры (Сказания о Мануэле-1) " - читать интересную книгу автора

величественных процессов не всегда вполне порядочно. Кроме того, если
Жизель дознается, что я хочу от нее избавиться, она определенно прибегнет к
выражениям, которых я предпочитаю не слышать.
Но тут в комнату вошла жена волшебника Жизель.
- Она, несомненно, весьма мила, - говорит Ниафер Мануэлю.
Мануэль же восторженно заявляет:
- Она изящнейшее и прелестнейшее существо, которое я когда-либо видел.
Созерцая ее несравненную красоту, я осознаю, что сбылись все прежние мечты.
Я также вспоминаю свои прежние песни, которые обычно пел свиньям, о моей
любви к прекрасной принцессе, которая "бела, как лилия, краснее роз,
великолепнее рубинов стран Востока", ибо здесь приложимы все мои песенные
эпитеты. И я поражен неспособностью этого жалкого волшебника оценить такую
несравненную красоту.
- О, на этот счет у меня есть некоторые подозрения, - отвечает Ниафер.
- И как только она заговорит, думаю, они оправдаются, ибо у госпожи Жизели
далеко не мирный нрав.
- Что за чушь я слышала? - говорит гордая блестящая дама Мирамону
Ллуагору. - Мне сказали, что ты побежден.
- Увы, любовь моя, это свершившийся факт. Этот герой неким
необъяснимым образом достал магическое оружие Фламберж, являющееся
единственным оружием, которым меня можно победить. Так что я сдался ему, и
он, по-моему, вот-вот отрубит мне голову.
Прекраснейшая из девушек пришла в негодование, поскольку поняла, что,
будь ты волшебник или нет, существует небольшая разница в супругах после
первой пары месяцев замужества; и при вполне сносно прирученном Мирамоне
она пока не собиралась менять его ни на кого другого. Поэтому Жизель тоном,
предвещавшим бурю, спросила:
- А как же я?
Волшебник беспокойно потер руки.
- Моя милая, я, к сожалению, совершенно бессилен перед Фламбержем.
Твое освобождение совершено по всем правилам, и герой-победитель обязан
казнить меня за мои злодеяния и возвратить тебя твоим горюющим родителям. Я
ничего не могу поделать.
- Посмотри мне в глаза, Мирамон Ллуагор! - приказала госпожа Жизель.
Волшебник повиновался с умиротворяющей улыбкой. - Да, ты что-то затеял, -
сказала она, - и только Небеса знают - что. Хотя в действительности это не
имеет значения.
Затем госпожа Жизель посмотрела на Мануэля.
- Так это ты - герой, пришедший меня освободить? - спросила она с
расстановкой, и ее большие сапфировые глаза блеснули поверх огромного веера
из разноцветных перьев так, что Мануэлю стало не по себе.
Наконец она обратила внимание на Ниафера.
- Должна сказать, что твое прибытие произошло с достаточным
опозданием, - заметила Жизель.
- Мне потребовалось два дня, сударыня, чтобы найти и поймать черепаху,
и это меня задержало.
- Ох, у тебя всегда найдутся отговорки, отдаю тебе должное, но лучше
поздно, чем никогда. Ну так, Ниафер, знаешь ли ты что-нибудь об этом
желтоволосом герое-простофиле?
- Да, сударыня, он прежде жил, присматривая за свиньями мельника