"Джеймс Брэнч Кейбелл. Земляные фигуры (Сказания о Мануэле-1) " - читать интересную книгу автора

выпьем по чарке вина, прежде чем я отдам Вам мою дорогую жену.
Мануэль же спрашивает:
- Но что все это значит?
- Это значит то, - отвечает волшебник, - что у тебя, я вижу,
заколдованный Фламберж, и, поскольку владеющий этим мечом неодолим для
меня, мне бесполезно сопротивляться.
- Но, Мирамон, это же ты дал мне меч!
Мирамон потер свой забавный маленький носик, а потом заговорил:
- А как бы еще ты меня одолел? Ведь известно, что, по закону Леших,
волшебник не может отдать свою добычу просто так, пока он не побежден. Дело
в том, что, когда я утащил Жизель, я поступил, как вскоре обнаружилось,
весьма неблагоразумно.
- Но клянусь Святым Павлом и Поллуксом! Я вообще ничего не понимаю,
Мирамон.
- Мануэль, я тебе скажу, что она была весьма очаровательной девушкой
и, как мне показалось, представляла именно тот тип жены, о котором я
мечтал. Но, вероятно, не совсем мудро руководствоваться всецело одной
внешностью, потому что потом оказалось, что у нее не только большая грудь,
но и большая воля, а кроме хорошенькой головки - хорошенький язычок, а я не
в равной степени восхищаюсь всеми четырьмя этими достоинствами,
- Но, Мирамон, если всего несколько месяцев назад твоя любовь была так
сильна, что привела к похищению...
Волшебник же назидательно проговорил:
- Думаю я, что любовь - сплав мгновенный тени и плоти. Те, кто
стремятся любовью владеть, часто в глупость впадают. Любящий, видя, что
движется сплав, как богиня златая, гонится следом за нею, в итоге лишь
плоть настигая. Тень золотая же меркнет с восходом семейного солнца, тает
она, как туман, навсегда без следа исчезая. А остается в объятиях мужа лишь
плоть, что прекрасна - нет тут сомненья, - но плоть, его же подобная плоти;
и болтовня, болтовня, болтовня; поцелуи всех видов. Что ж, остается любовь,
но уже не такая, как прежде.
Тут недоделанное создание вылезло обратно из камина и взобралось по
ноге Мирамона, по-прежнему слабо хныча. Он задумчиво взглянул на него,
затем открутил этому существу голову и бросил обломки в мусорное ведро,
Мирамон вздохнул и сказал:
- Вот плач мужей, что сейчас существуют и жить будут завтра: "Что
приключилось с красавицей той, на которой женился? Как с этой женщиной мне
обходиться, что в жизнь мою входит? К ней остается любовь, но уже не такая,
как прежде".
Пока Мирамон философствовал, юноши тупо переглядывались: в их возрасте
знание этого предмета было еще смутным.
Затем Мирамон продолжил:
- Да, тот мудрее, кто сдержит желанья свои от подобных излишеств. Да,
тот мудрее, кто, зная, что тень прелестнее делает сущность, мудро следит за
путями той безответственной тени, коею схватишь - она убежит, отвернешься
же - шествует рядом, жизнь золотя сияньем своим и жену сохраняя вечно юной,
прекрасной, и мудрой, и неотразимой; вечно тебя оставляя не очень
довольным, при этом во всеоружье достоинства, что несохранно в довольстве.
Что ж, поскольку любовь - сплав мгновенный тени и плоти, то наслаждаться ты
можешь одной - не обеими сразу.