"Владислав Былинский. Конструктор сущностей" - читать интересную книгу автора

- Нет, я не звал. Тебе показалось. Это за окном пьяные дядьки кричат.
Они дома своего никак не найдут. Испугалась? Слишком много пьют дядьки,
плохо им, животики у них болят, в глазах туманится, вот и кричат.
- А почему мамы нету?
- Ну что ты, мама спит, там темно, ты просто не разглядела.
- Папа, я боюсь.
- А мы вместе спустимся. А хочешь - здесь спи. Со мной. Смотри как
смешно: прямо на полу, на тюфяках, будто в лесу мы. Помнишь, как мы с
тобой в лесу ночевали?
- Да. Только тетя Зая говорила, что в лес ходить нельзя. В лесу волки
живут и тени.
- Ну, с папой-то можно. Я не хуже тети Заи знаю, что можно и чего
нельзя, правда? Все, закрывай глазки.
Она уснула вмиг, обмякла расслабленно и уснула.
Кто-то холодными пальцами трогает позвонки. Касания, нежные, как
поцелуй пиявки. Между лопаток. Лунный луч. Лунные пиявки. Зуд в спине, в
самом центре спины. Холодно. Укутать еще и покрывалом теплым. Согреть.
Подоткнуть, чтобы во сне не раскрылась. Белоснежка моя.
Теперь - амулет. Он здесь, за древним сундуком, у самой стены.
Он вытащил из неприметной щели между половицами маскировочные планки,
ударом кулака вышиб крепежный клин - тот вылетел вместе с гвоздем - и
повернул доску. Шар, конечно, никуда не делся. Он сделался горячим, точнее
- жгучим: ладони зудели как от крапивы.
Шар был установлен возле спящей. Лучшего охранника не найти.
Только после этого он спустился вниз, в кромешную тьму отчего дома.
Спустился - и остановился в замешательстве. Незнакомое место... тьма
мне не помеха, достаточно зеленого отсвета из стекла над дверью... вещи
привычные, обстановка не изменилась, но - чужое все... имитация, морок...
вот те на! ручка дверная слева, а не справа!
В спальне никого не было.
Он вошел, но попал не в спальню, а в маленькую комнату, прозванную
"оранжереей" за то, что в летний ясный день в ней жило солнышко; самые
первые воспоминания связывали его с этой комнатой - он, кажется, тогда и
ходить не умел еще... а братишка не то что ходить - сидеть не умел.
Весенний цвет на подоконнике... вишня? Нет, яблоня, маленькие красные
яблочки, именуемые "райскими", белые цветы, лепестки как снег... райские
яблоки... ведь было! - возразил он яростно. - Никому не уничтожить, это
уже состоялось... я был рожден... след во времени... навсегда!
Окно почему-то расположилось справа. Оно теперь обращено в сумрак.
Если, конечно, солнце не переметнулось на ту, другую сторону. Чушь. Так
не бывает. Небесные ориентиры - не лгут.
В коридоре он понял, наконец: все в доме зеркально перевернулось.
Странно, чердак-то прежним остался... Он разыскал вход в спальню. Жена
посапывала во сне. Вот и ты, потеря наша, никуда не делась. Он подошел,
чтобы дотронуться, погладить, ощутить как-нибудь, - и отдернул руку.
Вдруг закричит. Проснется в испуге, закричит. Проснется, испугается,
закричит, на меня глядя... что за дикая мысль... малышка... малышка не
стала бы разговаривать с тенью, она бы онемела или завизжала... но чутко,
тревожно спала жена, и он не рискнул, - подошел к узенькой кровати
малышки, сел, примостился кое-как. В теплую постель. Скоро рассвет.