"Дмитрий Быков. Как Путин стал президентом США (новые русские сказки) " - читать интересную книгу автора

он, она, оно гореть не будет, кто тогда рассеет тьму?" "Гори, гори ясно,
чтобы не погасло! Гори, гори ярче, небу будет жарче!" "Мы на горе всем
буржуям мировой пожар раздуем". "Гори, гори, моя звезда!" (ниже изображалась
красная звезда, охваченная синим пламенем). "Взвейтесь кострами, синие
ночи!" (это была единственная советская песня, которую Лера любила
по-настоящему: только ради нее она и посещала бессмысленные уроки пения в
родной школе, - впрочем, нравилась ей и песня о том, как там вдали, за рекой
загорались огни). "Догорай, гори, моя лучина, догорю с тобой и я".
Естественно, думала она и о самосожжении, но его, как самое приятное,
откладывала на десерт: сначала следовало наподжигать как можно больше
народу. Излюбленной ее игрой сделались горелки, но дети не любили с ней
играть, потому что водить (т.е. "гореть) она никого не пускала. Ее
настольными книгами были "Огонь", "Борьба за огонь", "Земля в огне",
"Огневушка-поскакушка", "451° по Фаренгейту", журналы "Костер" и "Огонек", а
также вся серия "Пламенные революционеры"; из музыки она предпочитала ВИА
"Пламя". Все попытки выучить ее готовить были тщетны - она упорно
пережаривала любую еду, не в силах выключить газ. Такой ее и заставали
родные - в дыму, в чадной кухне, мечтательно глядящей на голубой венчик
конфорки.
Надо ли говорить, что идеалами Леры были герои и героини, погибшие на
костре либо сумевшие поджечь свою Родину так, чтобы тлело еще лет двести.
Жанна д'Арк была ее кумиром. Единственное, чего Лера не могла ей простить,
так это бездарной траты времени на какое-то там взятие Орлеана, в то время
как в назидание будущим героям следовало немедленно влезть на самую высокую
точку тогдашней Франции и поджечь себя. Злейшими же врагами Леры были
пожарники, тушащие и душащие все живое и прогрессивное. По ночам она била
стекла в пожарных машинах, писала на их капотах слово "сатрапы", а иногда не
могла отказать себе в удовольствии набрать "01" и крикнуть в трубку:
"Товарищ верь, взойдет она, звезда пленительного счастья!"
За все эти правонарушения Леру подвергали разнообразным притеснениям
вплоть до ссылок и пыток. Надо сказать, что переносила она их с небывалым
мужеством, служившим примером для других борцов. Разумеется, расти она при
чуть более человечной власти, ее бы давно оставили в покое или пустили по
части пиротехники, поскольку помимо своего огнепоклонничества она не
обладала никакими социально опасными чертами, а была, напротив, милейшим
человеком, знатоком французского экзистенциализма и большой любительницей
котов. Но властям некогда было разбираться в том, какой Лера человек. Они
знали только, что Лера раскидывает листовки и поджигает предметы, к тому не
предназначенные.
В ссылках Лера разработала собственную теорию мироздания, согласно
которой все вещи делились на правильные и неправильные. Правильные в свою
очередь могли либо самовоспламеняться (это были высшие вещества в ее
иерархии, вроде нитроглицерина, взрывающегося от сотрясения), либо быть
поджигаемы. К правильным вещам относились керосин, дрова, спички, спирт и
Долорес Ибаррури, более известная под кличкой Пасионария. К неправильным в
первую очередь относилась вода, которую Лера называла своим злейшим врагом и
истребляла как только могла. Далее шли железо, кирпич, почва и все
руководство страны. Социальный аспект Лериной теории сводился к тому, что
сначала в мире надо оставить одно горючее, а потом воспламенить его с
помощью зажигательной речи (если подействует) или зажигательной смеси (если