"Леонид Бутяков. Владигор " - читать интересную книгу автора

усмехаясь в рыжие усы и похлопывая по сапогу сыромятной плеткой. -
Правильно делаешь. Да только вряд ли тебе и Перун поможет. Не выступал бы
против новой власти, не мутил бы старейшин, глядишь, не накликал бы беды на
себя и сродственников своих.
Прокл выпрямился, сказал негромко:
- С тобой. Гудим, говорить мне не о чем. Ты вор и подлец, пригретый
Климогой, всякому то известно. А вот как среди прислужников самозванца ты,
Рогня, оказался? Видать, не без паршивой овцы в стаде. Отец славным
дружинником был, погиб рано, не успел преподать сыну главных заветов.
- Отец за Светозора сгинул, а что нам за то воздали? - вскинулся
Рогня, молодой вояка из конной сотни Гурия. - Ни надела земельного, ни
животины какой!
Воевода Гурий и коня мне дал, и доспехи знатные, и платит справно. Ему
и служу.
; - Прислуживаешь, юнец. Служат Вотчине, Правде и Совести! Но эти
слова хозяевам твоим неведомы.
- Да что ты с ним лясы точишь?! - озлился Гудим на своего молодого
напарника. - Делать надо что ве-лено. Вяжи его крепче, волоком в город
потащим, чтоб другим неповадно было.
- А не боитесь, что народ меня отобьет, возмутившись непотребным
обращением со старейшиной?
- Тебя-то? - Гудим расхохотался. - Молись, чтобы не растерзало тебя
простолюдье по дороге! Объявлено уж, что по твоему наущению волкодлаки на
Ладор напали, Светозора загрызли. Все ведь знали о дружбе твоей с ведунами
и ворожеями, а от них и до нечисти близко!
- Не поверит народ такому навету, - покачал головой Прокл.
- Уже поверил. Дом твой спалили, внуков едва на колья не посадили.
Они, дурачье, говорить не хотели, где ты прячешься. Воевода, однако, и без
них догадался, что на княжеском капище искать надо. Вот и послал нас за
тобой, горемыка!
- Мне-то горе недолго мыкать осталось. Вам подольше придется - ив этой
жизни, и в той, что за смертью каждому уготована!
- Не стращай, старик, не зыркай зенками - выколю!
- Очи мои хоть и слабые, старческие, а видят страшные муки, в
подземном царстве Переплута вам назначенные! Гореть вам в реке огненной,
леденеть в реке мерзлой, змеюгами извиваться под спудом реки каменной...
- Ну, вражйна, я тебя предупреждал! - взъярился. рыжеусый Гудим.
Отработанным движением он захлестнул хвосты плетки вокруг худосочной
шеи старика, подтянул его, задыхающегося, на уровень своей груди - и вонзил
два пальца в глаза Прокла. Диким смехом зашелся, услышав старческий вопль.
Отбросив тело, в котором жизнь все еще теплилась, вытер пальцы о конскую
гриву, сказал молодому Рогне:
- Что, в диковинку? Учись, щенок! С этими иначе не получается. Да и
живучи они, спасу нет. К завтрему оклемается, если даже волочь его до
Ладорских ворот.
- А что Гурию скажем? - спросил Рогня, ошеломленный зверством своего
старшего товарища. Впрочем, не столько зверством, сколько бессмысленностью
содеянного.
- Скажем, что простолюдинов удержать не смогли - камнями пробили глаза
старику, покуда вели через город, - хмыкнул Гудим. - Не думай о том.