"Ариэль Бюто. Самурайша" - читать интересную книгу автора

Грига была отмечена большим успехом у публики и критиков. Позже они начали
записывать "всего Шуберта", но успели выпустить лишь три пластинки. Эрик и
Хисако Берней обратили свои культурные различия в силу, и записи не дадут
нам забыть их изумительную слаженность и тонкую манеру исполнения
композиторов-романтиков.
Рикардо Ландини,
наш собственный корреспондент в Венеции.
Январь 1996

Глава 3

Я и сам знаю, что не выгляжу скорбящим родственником. Щеки у меня
слишком румяные, я толстенький, но тут уж ничего не поделаешь: люди умирают,
никого о том не предупреждая, вот мне и не хватило времени, чтобы принять
соответствующий обстоятельствам вид. Мама все время разговаривает по
телефону и шепчет в трубку одно и то же: "так внезапно", "никто не
ожидал"... Нет ничего мрачнее таинства превращения живого человека в
покойника.
Из-за ветра я не слышу, плачет мама или просто шмыгает носом. Она так
крепко сжимает мою ладонь, словно боится, что я улечу, но я не показываю,
что мне больно. Уже неделю все вокруг только и делают, что советуют мне быть
поделикатней с мамой. Мне это начинает надоедать - я ведь не чудовище, в
конце-то концов!
Мы стоим слишком далеко. Я наклоняюсь, чтобы разглядеть гроб, цветы и
вырытую могилу. Похоже на русскую матрешку, которую он разбирал и собирал,
развлекая меня в детстве, только теперь это не игра, и мы никогда не начнем
все сначала. Мне, кстати, матрешки совсем не нравились, но в три года
деревянные куклы меня развеселили, вот Эрик и старался.
Этим утром мама заставила меня облачиться в дурацкий старомодный
костюм, который я надевал на прослушивание. Серые кусачие брюки, тесный
синий пиджак и белая, мгновенно пачкающаяся рубашка. Вообще-то, я думал, мне
больше не придется его надевать, в обычной жизни я не ношу ничего
подобного - не хочу, чтобы меня принимали за клоуна. Мама не позволила мне
надеть подаренную Эриком бабочку. Я поинтересовался, как будет одет Эрик,
потому что слышал, что мертвых кладут в гроб в особой одежде и что им даже
красят лицо, прежде чем зарыть в землю. В точности как перед прослушиванием.
Мне показалось, что вопрос разозлил маму, но она ответила, что не знает, что
никто ей ничего не говорил и чтобы я больше ни о чем ее не спрашивал.
Всякий раз, когда я задаю вопросы об Эрике, мама смотрит на меня с
тоской и досадой и отвечает: "Поговорим когда-нибудь потом". Все равно что
сказать: "Поймешь, когда повзрослеешь" - взрослые всегда так поступают, если
не хотят отвечать на "неудобные" вопросы детей.
Эрик не пришел на мое последнее прослушивание. Мама солгала - сказала,
что он в Японии. На самом деле тем вечером он выступал в Париже - я видел
афишу на улице и узнал его на фотографии, но имя было другое - наверняка той
девушки, с которой он играл. Меня прослушивали днем, так что Эрик вполне мог
бы успеть. Хотя игра на рояле - не самая сильная моя сторона. Музыка -
мамина идея, так она надеется сблизить нас с Эриком.
Играл я не слишком хорошо, а про афишу маме не сказал, чтобы не
расстраивать ее еще больше.