"Ариэль Бюто. Самурайша" - читать интересную книгу автора

взгляд хищника, который никогда ни с кем не делится добычей.
В полдник они отправляются в чайный салон Понса. Эрик любит миндальные
пирожные, но сейчас едва на них смотрит. Его мать не притрагивается к своему
чаю, Мишель заказывает третью чашку кофе. Фонтан за окном фырчит и без
устали плюется водой. Взрослые молчат, но ребенок ощущает висящее в воздухе
напряжение. Кто начнет? Какими будут первые слова важных признаний? Сначала
они к нему подольстятся - чтобы легче прошла горькая пилюля: "Дорогой, ты
уже взрослый мальчик, я знаю, ты поймешь. Мы с твоим отцом больше не можем
жить вместе". Или так: "Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю, главная моя
забота, чтобы тебе было хорошо, но мне придется тебя огорчить".
Ничего не происходит. Флоранс берет Мишеля за руку, прижимается к нему.
Любовь Эрика к матери разбивается о стену этих слившихся воедино тел. Если
он сам хочет обнять Флоранс, она в ответ недовольно ворчит: "Ты слишком
взрослый, чтобы вести себя подобным образом", или "Веди себя прилично, мы в
ресторане", или "Ты вымыл руки, прежде чем хвататься за мое белое платье?",
или "Сразу видно, что стираешь не ты!"
Неужели вторгшийся в их жизнь мужчина получит право на поблажки? Нет,
это невозможно! Мама просто-напросто забыла собственные принципы. Она
миллион раз повторяла, что только дураки никогда не меняют мнение.
Эрик обходит вокруг стола и забирается к матери на колени. "Боже,
осторожно! Помнешь платье!" Флоранс с холодной улыбкой отталкивает сынишку.
В глазах Мишеля Эрик читает торжество победителя, тому плевать, что это
жалкая победа, триумф взрослого мужчины над ребенком.
Какие чары позволили этому человеку за несколько недель получить то,
чего Эрик отчаянно добивался все восемь лет своей жизни, да так и не
добился? Эрик съеживается, ему холодно, его тошнит. Он возвращается на свое
место. Ему хочется плакать, но он ни за что не доставит такого удовольствия
Мишелю. Эрик сжимает кулачки и позволяет разверзнуться бездне, которая
поглотит его любовь к матери. Он больше не хочет страдать и заставит себя
ненавидеть маму, принизит ее образ и без долгих сожалений уступит новому
избраннику, постарается избегать ее ласк и отвыкнет от них. Такая ненависть
противоестественна, но зерно брошено и вот-вот прорастет.
Взрослые что-то говорят, но внимание Эрика привлекает музыка -
неотъемлемый атрибут изысканной обстановки наравне с круглыми столиками и
мягкими стульями. Мелодия знакома мальчику, учитель музыки играл ему
"Экспромт" Шуберта, и он показался Эрику скучным, но теперь музыка звучит
только и исключительно для него, безмятежная и одновременно такая печальная.
Флоранс говорит с Эриком, пытается убедить его, но он не слышит. Музыка
выражает все, что чувствует его разбитое сердце, опрокидывает защитные
барьеры, доводит до слез, как если бы его пожалел товарищ по несчастью.
- Ты не должен так огорчаться, малыш! - Флоранс встревожена и
раздосадована. - Неужели ты не хочешь, чтобы мамочка была счастлива?
Эрик непонимающим взглядом смотрит на мать.
- Так будет лучше, сам увидишь. У тебя снова будет папа.
Мишель мешает ложечкой кофе. Он явно обескуражен и надеется, что
ослышался.
- У меня уже есть папа. А двух пап не бывает.
- Отца ты видишь в лучшем случае раз в месяц, а Мишель будет с тобой
каждый день.
Эрик готов сорваться, нагрубить, сказать матери, что она может забрать