"Ариэль Бюто. Цветы осени " - читать интересную книгу автора

Неужели жизнь - это то жалкое существование, которое я влачу день за
днем? О таком нужно предупреждать заранее, в самом начале пути. Когда ничего
не ждешь, не можешь почувствовать разочарования. Дa нет, наверняка есть
что-то другое, но что?
Если бы только он мне писал! Но я его разочаровала. Теперь он знает,
что я обычная, посредственная девица, да и семья у меня более чем заурядная.
Пригласив его в гости, я собственноручно нарезала для себя розог. Мне
казалось, что новый диванчик создаст благоприятное впечатление, несмотря на
коллекцию кукол в народных костюмах, которая наверняка бросится ему в глаза
прямо с порога. Эти "сувениры" мои родители навезли в те далекие времена,
когда путешествовали по стране, то есть до моего рождения, до появления
"лишнего рта", обузы. Однажды я спросила у мамы, как эти уродцы могут
напоминать пейзажи тех красивых мест, куда они с папой совершали
романтическое паломничество. Она ответила, что во мне нет ни капли уважения
ни к чему на свете и что я бесчувственная, если не способна понять, как
много эти куклы для нее значат.
Итак, жалкие оборванки со всей Франции, из Эльзаса, Прованса,
Франш-Конте, и даже испанка с кастаньетами - это был почетный караул,
встречавший моего возлюбленного. Дo чего же мне было стыдно! Но я надеялась
на мамин кулинарный талант. Моему отцу пришла в голову "счастливая" мысль
отправиться вместе с братом на похороны какой-то дальней кузины, что
позволило мне навести порядок в доме, а в воскресенье выставить на стол
парадный сервиз. Мама ворчала, что не видит смысла так выкладываться ради
человека, с которым я познакомилась на каникулах. Сами понимаете - она
ничего не знает о характере наших с Пьером отношений.
Мы не виделись с самого лета. При расставании я отлично выглядела:
загар мне всегда шел, а ореол артистического призвания добавлял
загадочности. Теперь, после провала на конкурсе, - я, кстати, так и не
осмелилась ему в этом признаться - вид у меня был просто ужасный. Но Пьер не
выказал ни малейшего интереса к важнейшему событию моей жизни и ни о чем
меня не спрашивал.
Положение спасла моя кузина. Бланш следит за модой, хорошо одевается и
всегда готова выручить меня красивым платьем, туфлями и даже бельем, которое
я вряд ли когда-нибудь осмелюсь надеть.
В пятницу вечером я облачилась в муслиновое платье цвета морской волны
со скромным вырезом - таким скромным, что удовлетворил даже мамины
пуританские понятия о приличиях. Бланш причесала меня и так умело
подкрасила, что румянец на щеках выглядел естественным. Все складывалось как
нельзя лучше в этом пусть и несовершенном, но вполне терпимом мире.
Пьер явился с пятнадцатиминутным опозданием, отдав дань политесу, как,
тонко прокомментировала Мама. Откланялся он, правда, сразу после кофе, -
полагаю, просто хотел максимально сократить наши с ним мучения.
Ему с первого взгляда не понравилась наша квартира, и он даже не
попытался это скрыть, в разговоре не пожелал быть любезным с моей несчастной
мамой, а те несколько минут, что мы пробыли наедине, вообще стали настоящей
катастрофой.
Мама простодушно предложила мне показать гостю мою комнату. Я
покраснела, но она сразу же ушла на кухню и ничего не заметила. А она не
ханжа, твоя мамаша, шепнул Пьер. Это у вас семейное? Так и отхлестала бы его
по щекам!