"Эрнст Бутин. Се человек (Роман-апокриф)" - читать интересную книгу автора

могут сделать с ним эти, судя по всему, вольноотпущенники-хофши?
Что умеют они, кроме как ковыряться в земле, подрезать деревья,
собирать маслины и давить из них масло?
- Я знаю, чей он человек, знаю, кого известить, - развязно
заявил самый молодой из них и дерзко заулыбался. - Видел его с
галилейскими бродягами, главарь которых какой-то габиб,
объявивший себя пророком и чудотворцем.
- Лекаришка-габиб? - хмыкнул тот, кто приближался быстрее
других, предводитель, наверное. - Тебе повезло, медноволосый.
Есть кому поставить на ноги, а может, и воскресить, если твой
месиф...
Договорить не успел. Иуда с рыком прыгнул к нему, нырнул под
взметнувшийся кулак, вмиг оказался за спиной наглеца. Захлестнул
ему горло рукой, согнутой в локте, и, запрокидывая, отрывая
голову оскорбителя, сунул ему под бороду кинжал и зашипел:
- Как ты, пес, живущий объедками, назвал Равви? Месифом -
злостным обманщиком народа? Повтори еще раз, гиена, жрущая
падаль, и я перережу тебе глотку!
Все оцепенели, уставившись на своего сипящего, дергающегося,
невнятно и жалко мычащего вожака.
- Надо бы действительно убить тебя за такие слова, - ослабил
хватку Иуда, - да не хочется приносить убыток твоему хозяину.
Равви к нему хорошо относится.
Выпустил хватающую скрюченными пальцами воздух, задохнувшуюся
жертву. Медленно поворачиваясь к каждому из нападавших,
задерживая на них пристальный взгляд и сосредоточившись так, что
застучало в висках, закружилась голова, мысленно приказал, как
учил Равви, не шевелиться и забыть все, что здесь произошло. Не
уверенный, что получится - все-таки он не Равви, - заспешил,
пока люди Никодима не пришли в себя, к Иерушалаиму.
Успел вовремя. Среди покидающих город, собирающихся провести
ночь в шалашах и шатрах на склоне Елеонской горы, увидел Равви с
назареями, среди которых вышагивал и Симон Кананит. Подзабывший
из-за возни с маслоделами о Ефтее, Иуда вновь встревожился:
случайно ли слуга первосвященника оказался у Храма около Равви,
или...
Заметив Иуду, Равви приветливо взмахнул рукой, подзывая, и когда
тот подошел, поинтересовался, как встретили хозяева ослицы: не
рассердились ли за то, что так долго не возвращали ее, не
хмурились, не ворчали, не угрожали неприятностями? Преданно
глядя ему в глаза, Иуда заверил, что работники Никодима
бен-Гориона были счастливы услужить Сыну человеческому, хотели
даже подарить ему ослицу, но люди они подневольные: не
осмелились на такую щедрость без дозволения Никодима.
Лицо Равви просветлело. Но тут же, смутившись, он перевел
разговор на другое. Словно размышляя вслух, заметил, что,
пожалуй, не стоит идти в Вифанию. Пока доберутся, будет уже
глубокая ночь: неудобно в такое время беспокоить людей. Хотя и
хочется посмотреть на Симона Прокаженного - не вернулась ли,
пусть и частично, ослабленно, болезнь? Да и Елеазар...