"Александр Бушков. Блеск и кровь гвардейского столетия ("Россия, которой не было" #4)" - читать интересную книгу автора

Но довольно быстро Меншиков рухнул. Как хрустальный графин с девятого
этажа - моментально и дребезги...
В завещании Екатерины самому Меншикову не отводилось какой бы то ни
было роли в управлении государством Российским, но он поначалу распоряжался
так, словно ничего особенного не произошло, и он по-прежнему вертит
империей. Корни тут, думается мне, кроются в коротком и простом слове
"привычка". Господин рейхсмаршал, герцог Ижорский и князь Римский, академик
Лондонской Королевской Академии, похоже, просто привык, что он похож на
птицу Феникс, и думал, что всегда, словно кошка, приземляется на лапы и все
ему сходит с рук...
Определенно по привычке он ухитрился обокрасть и малолетнего
императора. Купеческая депутация преподнесла юному государю преизрядное
количество золотых монет, но тут появился Меншиков и велел отнести денежку к
нему в покои, где она будет сохраннее...
Императору доложили. Император разобиделся, как любой бы на его месте.
А если учесть, что в фаворитах у Петра II ходили ненавидевшие Меншикова
люди - и хитрый обрусевший немец, вице-канцлер Андрей Иванович Остерман, и,
что гораздо опаснее, Иван Долгорукий, обер-камегер и тайный советник,
любимец самодержца...
Выражаясь современным языком, с некоторых пор многочисленное семейство
Долгоруких - целых шестеро, и все при высоких постах! - самым откровенным
образом приватизировало юного императора, которого разве что не водило за
собой на веревочке. Впрочем, тут сыграли роль чисто житейские мотивы,
Меншиков, Остерман и прочие пожилые государственные мужи только и делали,
что лезли со скучными бумагами, а девятнадцатилетний князь Иван Долгорукий
сопровождал тринадцатилетнего императора на охоту, подливал винца да
вдобавок просветил, какие проказы можно вытворять с юными фрейлинами, не
обремененными особым целомудрием. Вот и стал лучшим другом, имевшим на
самодержца несказанное влияние.
И Меншикова сдали. В его падении сыграли немаленькую роль опять-таки
гвардейские полки - не какими-то своими поступками, а как раз бездействием.
Без всякого сомнения, Меншиков, будь к тому хоть малейший шанс, попытался бы
использовать гвардию так, как два года назад, чтобы удержаться. Но гвардии
он уже осточертел. Гвардия устранилась. И Меншиков полетел. Его заставили
перевезти в Россию все прихороненные за границей наворованные миллионы,
отобрали ордена и отправили к черту на кулички в ссылку. А невестой
императора вместо Марьюшки Меншиковой семья Долгоруких назначила Екатерину,
сестру Ивана.
И надо же было такому случиться! Император подхватил где-то оспу -
тогда это была страшная болезнь, которую лечить не умели совершенно...
И он умер. Последними его словами стали:
- Запрягайте сани, хочу ехать к сестре...
Его сестра Наталья Алексеевна умерла годом и двумя месяцами ранее.
Недолго царствование Петра Алексеевича II ровным счетом ничем
примечательно. Единственно, пожалуй, тем, что в 1729 году сын астраханского
священника Василий Кириллыч Тредиаковский, не ставший еще академиком и
придворным поэтом, но успевший проучиться три года в Сорбонне, перевел на
русский галантный роман французского аббата Талемана "Езда на остров любви",
имевший в России невероятный успех.
И вот тут, когда император едва успел остыть, вновь замаячила