"Александр Бушков. Континент (Авт.сб. "Волчье солнышко")" - читать интересную книгу автора

- Не приду, - сказал Гай.
- Придешь, куда денешься. Все мы не в силах не прийти на дьявольский
бал... И забудь про Европу, тебе уже не пробиться туда, к реальности, есть
только Круг. Извини, Гай, я тебя на минутку покину.
Савва Иванович встал, ловко сцапал за лацканы прохожего со стандартным
лицом среднестатистического обывателя и привычно приказал:
- Стой, падло. Кровь высосу.
- Но почему я? - крикнул, бледнея, среднестатистический обыватель.
- А что же ты думал? - сказал Савва Иваныч, ощерив клыки. - Привык
видеть монстров и оборотней только на экране, да? Привык, что война - за
тысячи миль от тебя, что хунты бесчинствуют где-то на другой планете? Что
бы там ни творилось, ты сидел дома, холил грыжу, плодил ублюдков. Вермахт
пер на Восток - а ты сидел у телевизора. Расстреливали Блюхера - а ты
кушал кофий. Убивали прокуроров в Милане и студентов в Сан-Сальвадоре - а
ты похрапывал. Только почему ты решил, что так будет вечно? Поймала тебя
жизнь, и никуда тебе не деться.
Гай не отвернулся - привык. Савва Иваныч вернулся к нему, стряхивая
кровь с жестоких прокуренных усов. Раскрыл серебряный портсигар с
гравировкой: "Делегату 5-й отчетно-выборной конференции упырей.
Бурчало-Гадюкинск". Среди нечистой силы считалось своего рода шиком иметь
при себе серебряные безделушки.
- Вот так и живем, - пожаловался он, разминая "Приму". - Мелочь
людишки. Рвань. Кровь из него сосать противно, да и какая там кровь, гнусь
одна, потом желудком маешься, язву нажить можно... Нет отыскать бы
интеллектуалочку, да махнуть в Париж к "Максиму", однако боюсь, ностальгия
по березкам и забегаловкам замучает. А... - безнадежно махнул он рукой. -
Ну их всех в болото, именуемое научно-техническим прогрессом, как
говаривал Перуныч, что на Оке от мазута перекинулся. Пошли на бал. Гай,
собираются уже. Постараемся импортной нежити морду набить, тяжело русскому
упырю в Европах, хоть волком вой... В случае чего я на тебя рассчитываю.
Устроим переполох, чтобы душа из них вон...
Они поднялись по неметенной отроду лестнице. У двери стоял для парада
мохнорылый черт в ливрее, успевший уже наклюкаться. В большом зале
настраивали инструменты, и визготня струн доносилась сюда в вестибюль.
Гости съезжались. Внутри было гораздо чище, сверкала позолота, ламбрекены
и тому подобная мишура. Весело болтая, прошли мимо три шотландские ведьмы
в коротких платьицах, а следом, разглаживая усы, торопился солидный
грузин, торговавший здесь апельсинами. Шушукались в углу приглашенные для
большего бардака гомосексуалисты. Бесшумно проскользнули исполинские
муравьи-кровососники, ставшие в последнее время трудами фантастов
серьезными конкурентами традиционным упырям. В другом углу реготали -
шайка молодых дипломатов из альтаирского посольства загнала в угол Еремея
Парнова, стянула с него штаны и полосовала прутьями по заднице за то, что
он в инопланетян не верил. Парной кричал, что теперь верит, но ему резонно
возражали, что теперь-то теперь, а вот раньше-то? Грузин успел уже
договориться с самой блудоглазенькой из шотландочек и поволок ее в одну из
бесчисленных комнатушек-сношальниц.
- И сюда поналезли... - проворчал Савва Иваныч. - Ну погоди, сучий
прах, я вам сегодня устрою Варфоломееву ночь...
Музыканты играли мазурку, и несколько пар уже мчались по кругу. Всех