"Александр Бушков. Сталин: Красный монарх" - читать интересную книгу автора

И после этого - как отрезало! Никогда более во Франции не случалось
более-менее массовых крестьянских выступлений, за исключением "чумного
бунта" 1831 г., но там были совсем другие причины: кто-то от большого ума
пустил слух, что "чуму разносят парижане, чтобы захапать нашу землицу", и
крестьяне начали изничтожать всех, кто, по их мнению, походил на парижан....
К экономике это уже не имеет никакого отношения, согласитесь.
Все до единого бунты, мятежи и "революции", случавшиеся во Франции
после реформ Наполеона, происходили исключительно в Париже, где часто и
охотно, только свистни, кидался строить баррикады тот элемент, что
по-научному именуется маргинальным, а если говорить попросту - "бичева с
бомжами". Так было и в 1830-м, и в 1848-м - Париж ходил на голове, а вся
страна сохраняла полнейшее спокойствие. Во времена Парижской коммуны
кое-какие беспорядки произошли разве что в Марселе, где полным-полно было
уголовников, бродяг, контрабандистов и прочей гопоты, которых моментально
прижали. А потом французские крестьяне, одетые в солдатские шинели, за пару
месяцев нанизали на штыки парижских коммунаров. Иначе просто и быть не
могло. В обширнейшем воззвании "К сельскому населению", сочиненном
парижскими коммунарами, пожалуй, только один абзац несет конкретное
содержание. Остальное - патетическая болтовня... Итак:
"Свобода везде, как в коммуне, так и во всем государстве;
неприкосновенность жилища, расцвет труда, освобожденного от всех помех,
имеющего возможность использовать всю свою энергию; оживление промышленности
и торговли, пришедших в упадок благодаря позорным махинациям Версаля;
распространение народного образования, заливающего страну потоками света и
устанавливающего интеллектуальное равенство - единственный источник и
единственная гарантия истинного равенства людей; наконец, единение всех
сердец и всех волевых усилий".
Из этого высокопарного словоблудия крестьянин, человек прагматичный, не
мог выбрать для себя ничего полезного - и потому проголосовал против Коммуны
штыком...
Но вот в России, в начале двадцатого столетия, все обстояло совершенно
иначе! Потому что лозунги были совершенно другими: "Земля - крестьянам!" И с
настроениями многомиллионной крестьянской массы, составлявшей примерно
восемьдесят пять процентов населения страны, они совпадали полностью...
По-моему, никто толком не задумывается, что году в девятьсот пятом,
когда в России без всякой революционной агитации развернулись массовые
аграрные беспорядки, жили многие тысячи совсем нестарых людей, помнивших,
как они были рабами! А еще больше людей прекрасно помнили, как им
рассказывали отцы и матери о своем недавнем рабском положении. Вот где
горючий материал! Какие там большевистские листовки и эсеровские
агитаторы...
Людей держали в рабстве двести лет. Их продавали и покупали, их
обменивали на говорящих попугаев и породистых щенков. С ними могли сделать
что угодно. И делали...
В домашнем тире российского помещика Струйского господа развлекались
тем, что заставляли крепостных мужиков бегать на ограниченном пространстве и
стреляли по ним из ружей и пистолетов пулями. Иногда промахивались, иногда
попадали. У того же Струйского, поэта екатерининских времен, была еще одна
страстишка. Иногда он устраивал над кем-нибудь из своих крестьян суд по всей
форме, а приговор был всегда одинаков: "Запытать до смерти". За беднягу тут