"Елизавета Абаринова-Кожухова. Этюд в красно-коричневых тонах (Политический детектив)" - читать интересную книгу автора

ухудшающегося уровня жизни.
- То есть то мероприятие, где национал-большевики учинили, мягко
говоря, некоторые беспорядки? - уточнил корреспондент.
- Да, - кивнула Лавинска. - Знаете, я всегда была за социальную
справедливость и дружбу между народами и не хочу иметь ничего общего с
хулиганами, ненавидящими мой народ и использующими нацистскую символику.
После митинга я потребовала от руководства Социалистической партии
отмежеваться от национал-большевиков, однако это до сих пор не сделано. И
так как мне стало ясно, что многие мои коллеги по партии негласно
сочувствуют идеям, совершенно для меня неприемлемым, то я приняла решение,
да, очень трудное для меня, но окончательное, о выходе из Соцпартии.
Лавинску и корреспондента сменили кадры митинга в том же парке - два
десятка молодых людей в кожаных куртках с красными повязками на рукавах, где
в белом круге чернели серп и молот. Они держали плакаты "Долой ваш собачий
язык!", "Вся власть НБП!" и прочие в том же духе и выкрикивали
соответствующие лозунги. Камера выхватила крупным планом одного из
лимоновцев - Василия поразили его пустые глаза и явно нескоординированные
движения, хотя на пьяного он похож не был.
- Вася, а почему парк называется Вермутским? - спросила Надя, когда
сюжет завершился.
- Особенности национальной топонимики, - озорно усмехнулся детектив. -
Раньше парк носил имя Калинина, но все его называли Вермутским, поскольку
там каждодневно собирались пьяницы и пили "Вермут". В советские времена под
этим названием продавалась дурно пахнущая бормотуха, и мы даже не
представляли, что на самом деле вермут - это особая настойка на травах. В
общем, после советской власти название Калининский по вполне понятным
причинам решили отменить, а чтобы не придумывать чего-то заумного, то так и
назвали - Вермутский.
- А, ну ясно, - кивнула Надя, то ли поверив, то ли не поверив
дубовскому объяснению. - Погодите, совсем забыла! Кто-то из депутатов, уж не
помню из какой фракции, говорил мне, что накануне этого нашумевшего интервью
Лавинска встречалась с Манфредом Петровичем Нахтигалем, причем прямо у него
дома.
- Вот оно как, - хмыкнул Василий. - Лимоновцы, Петрович, Лавинска,
митинг, интервью, авария... Нет, неспроста все это. - И детектив решительно
набрал домашний номер инспектора Берга.


x x x



Вечерние новости смотрел в своей скромной квартирке и Манфред Петрович
Нахтигаль. Разумеется, он не мог знать о разговоре частного детектива Дубова
и журналистки Чаликовой на другом конце города, но душу мятежного
экс-путчиста грызли смутные опасения.
"Только бы никто не пронюхал, что она была у меня перед этим идиотским
интервью, - думал он, тупо глядя на брошку Лавинской. - Я-то знаю, что я не
при чем, но на фига мне лишняя шумиха? Сейчас ведь чуть что - все шишки на
меня. Или и вправду куда-нибудь смыться, да хоть бы за товаром, черт бы его