"Владимир Абаринов. Катынский лабиринт " - читать интересную книгу автора

Круглов" [25]
Подумать только: сам нарком Меркулов занимается чемоданом безвестного
немца, и с чем чемодан - с бельем! Да неужто же пропажей белья боялись
прогневать германского посла графа фон дер Шуленбурга? Вот что такое Большая
Политика, в которой нет мелочей. И летят строгие депеши командованию 11-й
бригады, от него - в полк. пишет объяснительные записки младший лейтенант
Гурский, вспоминает злосчастный чемодан, который держал он в руках год с
лишним назад, - однако не удовлетворилась Москва, велят Гурскому прибыть
лично, опросить, кроме того, красноармейцев из того конвоя, а они, конечно,
все уже демобилизованы... И занимает вся эта морока на бумаге чуть не
столько же места, сколько все советско-германские договоры с протоколами,
вместе взятые.
Вернемся, впрочем, к полякам. Я сказал, что отношение к ним было в
известной степени корректным (что подтверждает и А.А.Лукин в своем письме).
Со временем, однако, оно ужесгочилось. Одно из доказательств содержится в
оперативно-информационной сводке от 10.11.1940:
"12 августа с.г. при доставке одного военнопленного в тюрьму г. Москвы
при обыске у него было обнаружено 2 клгр. 322 грамма золота. Золото
находилось зашитым в двух полотняных поясах. До этого военнопленный
конвоировался войсками несколько раз. Первоначально со станции Шепетовка в
Старобельский лагерь, затем из Старобельска в Юхновский лагерь, из
Юхновского лагеря в Грязовец, а из Грязовца в Москву.
Указанный факт свидетельствует о том. что производимый обыск составом
конвоя является низкого качества, вследствие чего запрятанное золото не было
обнаружено".
Случай и в самом деле небывалый: что за золото, в каком виде. откуда?
Гадать бесполезно, а дополнительной информации никакой нет. Обращает на себя
внимание и факт многократных перемещений военнопленного из лагеря в лагерь.
Действительно, пленных довольно часто переводили с места на место: в каждом
лагере, а также в областных управлениях НКВД, в Москве, Киеве и Минске с
поляками работали следователи, заводили уголовные дела, разыскивали
подельников; интересовались пленными и разведка с контрразведкой (об этом
позже). С другой стороны, пленных сортировали - скажем, по профессиональному
признаку.
"Начальствующему составу войск необходимо обратить внимание на
проведение более тщательного обыска военнопленных, принимаемых из лагерей.
В дальнейшем обыск военнопленных производить на одинаковых основаниях с
заключенными" [26].
Из чего следует, что до середины ноября 1940 года пленные обыскивались
на неких особых основаниях.
Сосредоточимся теперь на судьбе тех узников, чья трагическая участь
составляет предмет этой книги. Речь пойдет о Козельском, Осташковском и
Старобельском лагерях НКВД.
Офицеров от солдат отделяли уже в пересылках, содержали строже. Цитирую
письмо Михаила Андреевича Добрынина из Бреста:
"В 1937-1941 годах я жил в Смоленске. Дом находился рядом с
железнодорожным переездом, и я хорошо помню, как в 1939 году шли составы с
польскими военнопленными. Часто у нашего переезда поезда останавливались и
простаивали довольно долго. Мы, мальчишки, как и некоторые взрослые,
подходили к составам и общались с поляками. Наши люди выносили им еду. Нам