"Олег Абазин. Писака ("Чердак" #1) " - читать интересную книгу автора

него получались такими "недоделанными"; бывали моменты, когда он начинал
плотно и упорно работать над рассказом и не "останавливался" до тех пор,
пока его личное мнение - мнение автора - не подсказывало ему, что все что он
хотел сказать, уже сказано и пора бы уже вводить какой-нибудь эффектный
финальный эпизод и потихоньку завершать произведение. Не зря ведь Юрий
несколько месяцев назад нанял себе платного литературного агента и напечатал
несколько книжек, над которыми он проработал немало лет (несколько лет
подряд он писал различные повести, рассказы и четыре романа). Но
опубликовались не все его вещи. Не потому, что в некоторых из его вещей было
слишком уж много через чур богатой фантазии и мало здравого смысла, а совсем
по другой причине. Юрий иногда размышлял над этой причиной, потому что она
крылась в нем самом, и скорее всего это было "желание печататься", так можно
было бы назвать ему этот "недостаток". Еще в юности (а писать он начал
именно тогда) его очень часто одолевала навязчивая идея, что печатать его не
будут, как он ни старайся. Иногда даже хотелось бросить все к чертовой
матери и не заниматься больше этой бестолковостью. Но Юрий не бросил, а
начал писать для себя, как бы "на заказ". Когда он хотел почитать
какую-нибудь литературу и не находил нигде то что ему было нужно, то он
пробовал это сам написать, и иногда у него получалось. Но желание печататься
не покидало его никогда. И как только случай свел его с Союзом писателей, он
даже и сам не ожидал, что все так до идиотизма просто: "плати деньги и нет
проблем". Так он начал печататься. И только немного позже его стал мучить
новый вопрос: "а много ли у меня читателей?"
Проблема пришла к нему сразу после того, как он узнал, что читателей у
него достаточно. Вот тут и начались эти чертовы "стопы" ("торможения"). Он
уже и не знал, что с ними делать, продолжения не поддавались ни в какую.
Так Юрий Владивостоцкий и дожил до этого "самого скучного" дождливого
дня (много ли таких впереди?), когда в голову вообще ничего не лезло и
неплохо было бы уже подумать о самоубийстве... Во всяком случае, Юрий не
принадлежал к числу тех людей, которые неудачи и невезения топят в спиртном.
Именно в этот день Юрий вспомнил о чердаке...
Давненько он о том чердаке не вспоминал. Еще в детстве чердак прогонял
по его коже мурашки всякий раз, как он туда залезал. В общем-то ничего
особенного там не было, кроме кровати, табуретки и многих старых вещей;
просто по чердаку витала какая-то дурная энергия, и, когда шестилетний Юрик
летом забирался на чердак спать, то, пока он в приятном одиночестве лежал в
постели, его начинали охватывать разные мысли; иногда эти мысли казались ему
довольно странными; например, когда по шиферной крыше чердака барабанил
дождь и Юра не мог уснуть, ему почему-то все время казалось, что на крыше
кто-то сидит (сидит и ждет, пока все уснут). Или, когда он забирался на
чердак, ему начинало казаться, что в доме - под чердаком - не все ладно: не
забрался ли в дом кто посторонний, пока Юрка залазил на чердак. Но больше
ему казалось, что если он спустится и вернется назад - в дом, - то, вместо
его дедушки с бабушкой там будут сидеть какие-то другие люди, и они будут
очень злыми и выгонят из дома маленького Юрку, если вообще в милицию не
сдадут. То ему начинало казаться, что, пока он спит, его дед достал из
подполья самогонку и вместе с бабушкой пьет по-страшному, а потом они
начинают драться и убивать друг друга. В общем, разные мысли его охватывали;
постепенно доходило до того, что он уже начинал бояться чердака и залезать
туда только в том случае, когда он "забывался" и о чердаке в голове его