"Гусейн Аббасзаде. Трудный рейс Алибалы" - читать интересную книгу автора

него этих бумажек! Что ты, пятидесяти рублей не видел? А, должен сказать
тебе, он обрадовался, что ты отказался от денег. Если всерьез хотел дать,
мог сообразить, как это культурно сделать, поднялся бы в купе и положил
деньги на стол, только и всего.
- Что ты плетешь, Садых, он от чистого сердца предлагал. Пусть не
двести и даже не сто, но отблагодарить по-своему хотел. Не берем - другое
дело, но осуждать не будем, имей совесть.
- Я не осуждаю, а только...
- Послушай меня, Садых: тут жалеть нечего, правду говорю...

VII

Следующий рейс мало чем отличался от других. Приехали в Москву.
Проводили пассажиров, прибрали, вышли в город. Был дождь, поэтому далеко не
пошли, купили, что надо, поблизости, вернулись обратно.
Хотя до начала посадки было немало времени, нетерпеливые пассажиры с
чемоданами и узлами стояли на перроне, под навесом. С Курского вокзала
поезда отправлялись во многие города, и всегда было много провожающих и
встречающих.
Садых брился в коридоре электрической бритвой. Али-бала сидел в
служебном купе, сложив руки на груди, и смотрел на перрон. По оконному
стеклу струйками стекала дождевая вода.
Алибала ждал Дадаша. Ведь Дадаш сказал, что непременно возьмет билет на
сегодняшний рейс и непременно в их вагон. Удалось ли Дадашу взять билет
именно в этот вагон? Мог попасть и в другой. Тогда надо просить кого-нибудь
из пассажиров поменяться местами. Но пассажиры на это идут неохотно...
"Что это раньше времени я думаю об этом? Придет Дадаш, тогда видно
будет. Может быть, он раньше намеченного закончил свои дела и давно вернулся
домой. В Москве лишний день не засидишься, с гостиницами очень трудно. Зимой
еще куда ни шло, можно найти местечко, а в эту пору к ним и близко не
подойдешь. Места заранее бронируют командированные, и то с трудом
устраиваются, а Дадаш приехал по своим делам..."
Раздумья Алибалы перебил голос Садыха.
- Пришел? - с удивлением спрашивал Садых.
- Я хозяин своего слова: как сказал, так и сделал.
Это был голос Дадаша. Алибала поднялся и вышел в коридор. Дадаш стоял в
дверях вагона. Кто-то снизу подал ему большой чемодан. Дадаш в свою очередь
протянул чемодан Садыху, улыбнулся Алибале:
- Здравствуй, Алибала! Не ждал?
- Наоборот, ждал с нетерпением.
На перроне, возле вагона, стояла тележка носильщика, на ней стояли
корзины и еще два больших кожаных чемодана - они сверкали под дождем, словно
лакированные.
Дадаш спрыгнул вниз, помог худому, заросшему щетиной носильщику в
старом плаще поднять чемоданы и корзины в тамбур. Алибала стоял наверху,
принимал багаж и передавал его Садыху.
Потом Дадаш дал носильщику трояк и поднялся в вагон. Он был первым
пассажиром, его место было в третьем купе, нижнее. Если бы принесенный им
багаж разместить в ящиках под нижними полками и в багажном отсеке над
дверью, то для багажа остальных пассажиров не осталось бы свободного места.