"Линн Эбби. Тени киновари" - читать интересную книгу автора

Квирайте по своим собственным причинам, и ушел оттуда никого не спрашивая. С
тех пор Король-Лев не обращал на них внимание, однако когда бы один бывший
темплар не вспоминал о нем, серце этого темплара билось немного быстрее.
Но не имело смысла отрицать его якобы героизм среди квиритов или
ожидать, что они опять будут называть его Просто-Павек. Он, правда,
попытался, но все они в один голос называли его героем, а его отрицание -
скромностью, котороя никогда не была одной из добродетелей темпларов - или,
еще хуже - праведностью, напирая на то, что в конце концов Телами завещала
самую большую друидскую рощу ему, а не Акашии.
До того судьбоносного дня, когда Хаману прогулялся до Квирайта и
обратно, любой фермер и друид поклялся бы, что их следующим верховным
друидом будет Акашия. Павек и сам ожидал этого. Как и Павек, Акашия была
сиротой, но она родилась в Квирайте и Телами сама воспитала ее. В
восемнадцать лет Каши знала о друидстве больше, чем Павек надеялся узнать до
конца своей жизни, и хотя физическая красота не являлась чем-то так уж
важным для друидов вообще и для Каши в частности, она была самой красивой
женщиной, которую Павек видел в своей жизни.
И как теперь Акашия судит о нем...
- Ты зря теряешь время, Просто-Павек. Эта работа уже сделана. Не
останется времени на лекции, если ты все утро будешь заниматься только своим
триумфом.
Павек очень хотел лекций, но он остался там, где был, глядя на песчаный
сорняк и пытаясь взять себя в руки прежде, чем опять посмотреть на Телами.
Он не знал, насколько призрак рощи мог читать его мысли; он никогда не
спрашивал об этом. Телами никогда не упоминала об Акашии, во всяком случае
прямо, она только направляла его мысли на ту дорогу, когда он уходил в
бездну мрачных и безнадежных мыслей.
Если Павек не смог уклониться от того, что квириты считали его героем,
то он совершенно не собирался отказываться от того, что после битвы Каши
должна была принять его равноправным партнером и любовником. Она повернулась
к нему в поисках утешения, когда Телами лежала, умирая, и он обнажил перед
ней сердце, чего он не делал никогда - и даже не пытался - перед кем-нибудь
другим. Но потом, когда Телами приняла решение, Каши вообще отвернулась от
него. Она никогда не говорила с ним наедине и не глядела ему в глаза. Если
он подходил к ней, она отступала, до тех пор пока сам Павек не отступал,
унося тупую занозу в сердце, которая болела сильнее самой кровоточившей
раны.
Павек не понимал, что сделал плохого или не правильного - не считая
отсутствия взаимопонимания во время их первой встречи. Уличные
черви-темплары знали об утешении примерно столько же, сколько они знали о
том, как выращивать песчаные сорняки.
Все это время Каши держала совет и водила компанию только сама с собой.
Восстановление Квирайта стало целью ее жизни, и она нуждалась в рабочих, а
не в партнерах. А что касается любви, то Акашия, похоже, если и нуждалась в
любви мужчины, то очень хорошо это скрывала, и в результате Павек оставался
далеко от круга ее забот. Он проводил один полдень из четырех обучая
квиритов искуству сражаться, как Каши того хотела; в остальные дни он
приходил в деревню к ужину, а потом возвращался в рощу, где и спал, а свет
лун падал ему на лицо.
Так было легче для них обоих.