"Линн Эбби. Тени киновари" - читать интересную книгу автора

резиденции казались идентичными - но она видела не одну, и ее видели не в
одной. Похоже, что кроме исчезнувшего раба и августейшей эмериты, которую
она искала, Марта была единственным живым существом в доме.
И она продолжала считать, что она одна, когда очутилась в атриуме.
Сердце резиденции августейшей эмериты оказалось настоящим чудом. Деревья,
виноградные лозы, цветы и трава росли здесь в таком изобилии, что, внезапно
и не вовремя, Матра поняла, что означает расти, именно то, что она никак не
понимала раньше. И атриум был наполнен звуками, такими чудесными звуками,
которых она никогда не слышала раньше. Большинство этих звуков издавали
птицы и насекомые в многокрасочных плетеных корзинах, но самые
восхитительные звуки доносились от фонтана атриума.
Конечно, в резиденции Лорда Экриссара тоже были и атриум и фонтан, но
его фонтан не имел ничего общего с фонтаном августейшей эмериты, вода в
котором лилась и взлетала в воздух из неглубоких, наполненных камешками
кувшинов, и ее шум заглушал гул Урика, который был практически не слышен. А
сами камешки была раскрашены в самые разные цвета - а некоторые из них даже
были были грязно-красные, как киноварь! Если она возьмет из самого большого
кувшина один единственный камень из киновари, этого точно никто не заметит.
Присев, Матра сунула пальцы в холодную чистую воду, но прежде, чем она
успела достать камень, какая-то блестяще-золотая извилистая полоска
промчалась через бассейн. Она с силой ухватила ее за конец пальца очень
острыми зубами. Матра взмахнула рукой так бысто, что потеряла равновесие и
неловко шлепнулась задом на пол, прямо на мозаику со львом. На конце ее
пальца сверкнула бусинка, но не киновари, а крови.
Тут она услышала смех, причем сразу с двух сторон: справа, где хихикая
и держась за бока стоял раб, и сзади, где женщина-человек - августейшая
эмерита - сидела за плетеным столиком и смеялась, не разжимая губ.
- Вер хорошо стережет свои сокровища, дитя, - сказала эмерита. - Возьми
свой камешек с киноварью из другого кувшина.
Матра насторожилась - каким образом эта женщина узнала, что она хочет
именно киноварь? - но она была достаточно умной, хорошо знала пути высших
темпларов и понимала, что если ей чего-то дают, надо брать немедленно, без
промедления. А августейшая эмерита была высшим темпларом, без всякого
сомнения. Хотя она и закутала свое древнее тело полосами прозрачного шелка,
как какая-нибудь куртизанка, на ее морщинистой шее висел тяжелый золотой
медальон. Матра схватила самый большой красный камень, который только смогла
увидеть, а потом, хотя с него еще капала вода, жадно сунула его в рот.
- Хорошо. А теперь иди сюда, садись и поешь чего-нибудь более
питательного.
На плетеном столике стояло блюдо с вещами - розово-оранжевые вещи с
невероятным количеством ног и маленькими глазами на узких трубочках, они все
еще шевелились, но не было ничего, что бы Матра могла съесть.
- Беттин, сходи в буфет и принеси нам поднос с фруктами и сладостями. У
нашей гостьи очень тонкий вкус.
"Не хочу фруктов", подумала Матра, когда раб пошел выполнять приказ.
"Хочу маску, хочу уйти, хочу вернуться на свой пост около Дома Экриссара."
- Садись, дитя, - сказала женщина со вздохом.
Несмотря на вздох - или, возможно, из-за него - Матра заставила себя
опять сесть на стул.
- Сколько дней и ночей ты уже сидишь и ждешь там, дитя?