"Линн Эбби. Взлет и падение короля-дракона " - читать интересную книгу автора

Король кивнул, потом опять позвал своего стюарда. Если он собирается
сделать благородный жест к человеку, который спас ему жизнь, он мог бы
сделать такой же жест и к тому, чью жизнь он позаимствовал. - Там есть нищий
на веранде. Мальчик-человек с искалеченной ногой. Брось что-нибудь полезное
в его чашку.
- Да, конечно, Ваше Всеведение. Что нибудь еще, Ваше Всеведение?
- Последняя вещь: прежде чем вернуться во дворец подойди к фонтану на
Площади Льва и брось в него монетку.
Улыбка Энвера исчезла, глаза расширились. - Ваше Всеведение, что я
должен пожелать?
- Ну - чтобы хлеб этого Ноери сына Ноери был также хорош, как и его
молоток, что же еще?

Глава 2

Утренняя аудиенция Хаману началась когда Энвер ушел с крыши. Она
закончилась, когда король сломал печать на последнем свитке из корзин на его
мраморном столе, и призвал, мгновенным псионическим усилием, последнего
просителя из приемной, находившейся под крышей. Окон в ней не было, зато
было душно и жарко.
Иногда просители переставали добиваться личной аудиенции еще до того,
как они с незабываемым ужасом чувствовали присутствие их короля в своих
мыслях. Иногда Хаману в полной мере оправдывал дурные предчувствия
просителя. А в других случаях он следовал за мягкосердечным сознанием по
всему Урику и даже за его пределами; была у него и такая сила. После
тринадцати столетий практики Хаману мог дать своим прихотям волю и отправить
их гулять по его городу, как он сам почти всегда делал по ночам, заимствуя
тело и память - настоящая кража! - и на мгновение, год или столетие живя
чужой жизнью.
У Хаману было полным-полно таких своевольных причуд и украденных тел,
шляющихся по его городу прямо сейчас, и он слегка коснулся их, когда
последний на сегодня проситель карабкался по ступенькам в приемную. Вор,
который уже показал фантазию и умение в своей нелегкой профессии, схватил
женщину - на самом деле ребенка, вдвое его моложе - и бросил ее на землю в
кухонном дворике ее скромного дома.
Король сжег тело и сознание вора одной мыслью. Последней картиной,
промелькнувшей перед глазами вора, была кричащая женщина, на которую хлынула
горячая кровь насильника. Потом вор стал безусловно мертв, а последний
проситель пересек крышу дворца.
Темплары гражданского бюро, готовившие петиции - за деньги, взятки и
прочие подношения - написали заявление от купца по имени Эден. Хаману, по
ошибке, решил что Эден - имя мужчины, и ошибся еще раз, когда коснулся
сознания купца, решив что это сознание мужчины. Не ошибается только тот, кто
ничего не делает. Вопреки утверждениям Энвера, Хаману не был всеведущ и знал
далеко не все. Никто, даже он, не в состоянии знать все обо всяком живом
существе. О мертвом, совсем другое дело. Сознание мертвого выдавало все свои
секреты, а потом уже было бесполезно. Впрочем, Хаману не убивал ради
секретов.
Обман совсем другое дело.
Он смотрел как эта женщина-купец - Эден - поднимает подол своего платья