"Мансур Абдулин. 160 страниц из солдатского дневника " - читать интересную книгу автора

Оказывается, немцев было в котле 330 тысяч!
- Почему вы нас обманывали? - спрашивали мы потом своих командиров.
А они, хитро усмехаясь, отвечали, что иногда на войне нельзя говорить
истинную правду. И называется эта хитрость святой ложью. Говорили "сорок
тысяч", чтоб не испугать солдат.
- И то верно, - соглашались мы.
А пока, на исходе ноября 1942 года, перед нами была поставлена задача
немедленно подготовиться к отражению возможной попытки окруженных войск
прорвать кольцо.
Закипела работа. Мы рыли траншеи в полный профиль.
Для этого надо выдолбить полутораметровый слой промерзшей, почти
окаменевшей почвы. Потом вырыть на дне окопа нору.
Каждая такая нора не похожа на другую по форме и объему, поскольку
роется она на свой вкус и по своей комплекции. На двоих-троих тоже
устраивали "ложе": теплей было вместе. Слой мерзлоты над головой с успехом
заменял нам бетонное укрытие. Ноги же, укладываясь спать, мы всегда
высовывали наружу на случай внезапного взрыва, чтоб можно было выбраться,
если засыплет землей.
И ночью минометчики не давали покоя врагу. Днем пристреляем балку, в
которой фашисты табунятся по всяким своим хозяйственным делам, запишем на
огневую схему данные точной пристрелки всех извилин и ответвлений их
позиций, а потом методично, с интервалами в пять минут, ведем огонь.
Называлось это: "изматывать противника". Фашистам от нас покоя нет всю ночь
напролет, а мы и поспать ухитримся: каждый расчет по очереди ведет огонь в
течение часа. Выпустишь в сторону вражеских позиций свою сотню мин - и
скорей в нору, где товарищи, прижавшись друг к другу, уже накопили тепло.
До этого не обращал внимания, а в войну заметил: уязвимей всего к
холоду коленки. Может быть, оттого, что на коленках у человека нет ничего
сохраняющего тепло: кожа да кости... И уж тут спасала солдата шинель. Полы у
шинели длинные. В походе или в атаке это, конечно, минус: путаются в ногах,
приходилось засовывать под ремень, чтоб не мешали бежать. А вот во время сна
минус оборачивался плюсом: полами шинели очень удобно было укутывать
стынущие ноги.
Более удачную для солдата одежду не придумаешь! И материал для нее
выбран подходящий: шинельное сукно не только греет хорошо, к нему и снег не
липнет, и присохшая глина легко удаляется, дождь тоже с него скатывается,
быстро оно сохнет. Трудней отчищалась сажа. Ведь и светильники у нас были. В
гильзу от сорокапятки нальешь солярки, от той же шинели кусок полы отрежешь,
вот и фитиль. Сажа - хлопьями, но можно было пуговицу пришить или письмецо
написать. Залезешь в такую нору, и умирать не хочется. "Как, - думаешь, -
уютно! Как хорошо-то!"
Окоп - рабочее место солдата, огневая позиция. Но это и жилище его.
Вспоминаю и не устаю восхищаться волей человека к жизни. Казалось бы, окоп
готов и нора вырыта - забирайся в нее да успевай отсыпаться, пока не
прозвучала команда к бою. Но нет. У человека уже разгорелась страсть к
благоустройству: начинает выдалбливать одну нишу для гранат, другую для
патронов, третью для автомата, чтоб под рукой был. А там и котелку охота
определить место... Вот уже и обжил солдат свой окоп, вот уже и дорожит им.
Команда "Минометы - на вьюки! Вперед!" иногда отзывалась в душе
мгновенной болью расставания с обжитым кусочком земли. А уж врагу уступить