"Александр Абердин. Летящие по струнам - скользящие по граням" - читать интересную книгу автора

зато от бывшего неуклюжего рохли, толстяка и увальня ничего не осталось. Я
носился по всему поместью, как буря, и даже маменьку заставил делать по
утрам физические упражнения в специальном гимнастическом зале и бегать, пока
что трусцой, но зато по целому часу. Она с невероятным упорством готовилась
к тому, чтобы выпить колдовское зелье. К тому же самому я подстрекал и всех
дворовых, а потому уже через месяц вместе со мной на спортивной площадке
тренировался не только отец, но многие дворовые мужики и парни.
Более того, наш с Мотькой дядюшка Антон Василич, приехав к нам в гости
разок и посмотрев на то, что мы вытворяем, через два дня уехал, тихонько
ругаясь, а через полторы недели приехал на трех каретах и двух подводах и
поселился в имении своего младшего брата, чтобы учиться у его сына. Маменька
Софья Петровна, которая часто приходила посмотреть на нас, тоже загорелась
такими занятиями и велела нашему управляющему, Ивану Никодимовичу, построить
большой гимнастический зал для женщин и девиц с точно такими спортивными
снарядами, только более изящными. Две мои сестрицы, Настасья и Ольга,
которые две недели назад приехали от нашей тетушки из Тулы, глядя на меня,
последыша, тоже загорелись желанием стать колдуньями, чтобы не стариться.
Колдовать обеих можно было заставить только дрыном, но этим пусть их будущие
мужья занимаются, решили мы с Матюхой. Нам и своих собственных забот вполне
хватало. Матвей-младший же всецело отдался во власть того потока, который
понес его по жизни, сиречь меня, и мы с ним даже никогда не спорили и лишь
дважды в сутки общались по полчаса - перед сном и едва проснувшись. Он
честно признался мне однажды, что даже думать стал вместе со мной в унисон и
ничто в нем уже не вызывало страха или возражения.
Ну, а у меня установился такой распорядок дня. В шесть утра подъем и
шестнадцатикилометровая пробежка в бешенном темпе до дома колдуна Синеуса и
обратно, с часовым перерывом на беседу о колдовстве и магии, которые я
изучал настолько прилежно, что весьма поражал старика. Магические и
колдовские знания я просто пожирал и мне их постоянно не хватало. К восьми
утра я возвращался домой и завтракал с родными, треская куриные грудки с
белками и овсяными хлебцами с орехами, отчего моя мышечная масса росла очень
быстро. В девять утра я начинал физические упражнения и качал мышцы в любую
погоду, стремясь сжечь последние остатки жира и набрать вес в сто двадцать
килограмм при росте метр девяносто пять. Мне надоело быть гибким ужом и я
хотел стать настоящим русским богатырем, таким, каким был предок Матвея -
Викула Никитич. То запросто взваливал на плечи своего боевого коня вместе с
броней и нес его две, три версты. Скаженной силы был человечище.
После обеда наступало время сиесты и я целый час дрых, как сурок,
усваивая богатую белком пищу, поскольку я дорвался еще и до осетрины с
черной икрой. За этот час я перегонял на Землю Прима всю информацию, а
заодно еще и погружал Мотю в глубины своей памяти, заставляя того визжать от
восторга. Впрочем, он и сам мог читать меня, но ему куда больше нравилось,
когда я был рядом в своих воспоминаниях и делал ему необходимые пояснения. В
три часа пополудни я переходил к водным процедурам и плавал в пруду, аки
дельфин вместе с батей. Когда я впервые назвал так папашу, тот не обиделся,
а только заулыбался. После этого я снова шел на спортивную площадку, но уже
для того, чтобы отрабатывать ловкость и заставлять руки Матвея двигаться с
нечеловеческой быстротой, отчего с моих пальцев частенько непроизвольно
срывались молнии, а то и огневки. У деда Максима глаза вылезли на лоб, когда
он увидел, что я пускаю огневки сразу с пяти пальцев, причем не маленькие, а