"Дэн Абнетт. Легион ("Ересь Хоруса" #1)" - читать интересную книгу автора

цивилизаций, до постройки потерянных монументов, Кабала посетила Терру и
нашла лишь слаборазвитых млекопитающих, занятых созданием первых каменных
топоров для борьбы за территорию.
В тех созданиях Кабала увидела какое-то особенное качество. Члены
Кабалы понимали, что рано или поздно человеческая раса поднимется, чтобы
сыграть основную роль в мироздании. Человечество либо должно было стать
самым мощным оружием против Первобытного Уничтожения, либо стать пешкой в
его руках. Так или иначе, Кабала решила, что люди, развивающиеся в своем
болоте, это не та раса, которую можно проигнорировать.
Грамматикус знал, что этот факт разделил правящую верхушку Кабалы.
Большинство представляли старые расы, и расценивали новые виды жизни в
галактике как мусор. Они боялись признать, что их судьба, как и судьба всех
остальных, будет решаться молодыми, пока еще ни на что не способными
существами, когда их собственная раса уже давно являлась зрелой.
Гахет как-то рассказывал Грамматикусу, что Кабала сделала первые шаги к
человечеству задолго до летоисчесления, сказал об этом с горечью, и с еще
большей горечью он принял повторный отказ Кабалы помочь человечеству в
развитии.
- Вы всегда были дикими упрямыми зверьми - сказал Гахет. - С
отвратительно высоким самомнением. Мы пытались повлиять на вас, направить
вас в нужную сторону. Это было как...
Гахет сделал паузу, ища подходящее человеческое сравнение.
- Это было все равно, что приказать течению реки поменять направление.
Грамматикус улыбнулся.
- Мы упрямые - кивнул он с гордостью в глазах. - Разве вы не думали,
что стоит делать все это до того, как мы развились?
- Мы считали подобное поведение грубым варварством. Все, кроме Слау Дха
конечно.
- Конечно. А теперь?
- Теперь я сожалею, что мы не уничтожили вас, когда был такой шанс. В
последнее время единственный наш инструмент - разрушение.
Почти у всех людей, принятых в Кабалу было немало изъянов. Джон
Грамматикус полагал, что он преуспел там, где другие потерпели неудачу из-за
своего дара.
Он был псайкером.
- Уксор встретится с вами, гетман Хеникер, - объявил младший офицер.
- Спасибо, - ответил Грамматикус и поднялся со своего стула в конце
коридора. Он прошел к комнате брифинга, на ходу расстегнув пуговицы на
одежде. Судя по нестерпимой жаре внутри дворца, наступил полдень.
Расположенный в пятнадцати километрах от порта Мон Ло, дворец приспособили
под станцию контроля. Среди этих древних стен можно было почувствовать себя
как в духовке.
У организма Джона Грамматикуса не было необходимости потеть, но он
позволял телу выделять пот. Вокруг него все потели, а он не хотел
выделяться.
Он постучал в дверь.
- Войдите!
Он вошел в большую, широкую комнату, с колоннами, поддерживающими
потолок. Верхушки колонн были вырезаны в виде тростника и напоминали об
архитектуре Нуртийцев. В центре комнаты стоял стальной стол, за которым