"Дэн Абнетт. Инквизитор Эйзенхорн" - читать интересную книгу автора

коридору. Впереди опять раздались выстрелы. А затем крик на вдохе...
Виббен лежала лицом вниз поперек трубы морозильника, быстро застывающая
кровь приклеила ее к промерзшему пластику. Восемь приспешников Эйклона
лежали вокруг. Ее оружие валялось чуть поодаль от ее вытянутой руки, а
рядом - израсходованная обойма.


* * *

Мне сорок два стандартных года, по имперским меркам я нахожусь в полном
расцвете сил, и я молод по меркам Инквизиции. Всю свою жизнь я обладал
репутацией холодного, черствого человека. Некоторые называли меня
безжалостным, бессердечным, даже жестоким. Это не так. Я никогда не
находился за границами эмоциональности или сострадания. Но я обладаю (и мое
начальство считает это основным моим достоинством) исключительной силой
воли. Она хорошо служила мне в моей карьере, позволяя спокойно и неустрашимо
справиться с любым злом, какое могло угнездиться в этой несчастной
галактике. Я просто не мог позволить себе роскошь чувствовать боль, страх
или печаль.
Лорес Виббен служила со мной в течение пяти с половиной лет. За это
время она дважды спасала мне жизнь. Она считала себя моим помощником и
телохранителем, хотя, по правде говоря, в большей степени была моим
компаньоном и другом по оружию. Когда я завербовал ее в клановых трущобах
Торниша, то сделал это из-за ее боевых навыков и звериной силы. Но не менее
ценны для меня были ее острый ум, находчивость и холодная рассудительность.
Я посмотрел на тело и, кажется, даже прошептал ее имя.
Затем я погасил энергетический меч и, задвинув его в ножны, вернулся в
тень коридора. Кроме учащенного звона капели, ничего не было слышно. Вытащив
пистолет из кожаной кобуры под левой подмышкой, я проверил обойму и включил
вокс. Эйклон, несомненно, контролировал все входящие и исходящие передачи в
Молитвеннике Два-Двенадцать, так что я воспользовался глоссией -
неофициальным устным шифром, известным только мне и моим ближайшим
сотрудникам. Многие (если не большинство) инквизиторы развивают свои личные
языки для конфиденциального общения, один сложнее другого. Глоссия, основы
которой я разработал десятью годами ранее, была умеренно сложной и
органически развивалась по мере надобности.
- Шип запрашивает эгиду, восторженные звери под ним.
- Эгида поднимается, космического цвета. - Бетанкор ответил немедленно
и точно.
- Розы шипы обильны, во имя пламенного света полумесяца.
Пауза.
- Во имя пламенного света полумесяца? Прошу подтвердить.
- Подтверждаю.
- Путь фаянсовой бритвы! Изображение цвета слоновой кости!
- Изображение отклонено. Изображение сурового испытания.
- Эгида поднимается. Конец связи. Он уже в пути.
Бетанкор принял известие о смерти Виббен настолько тяжело, насколько я
и предполагал. Но это не должно отразиться на его работе. Мидас Бетанкор
вспыльчивый и порывистый человек, за что я его, отчасти, и люблю. И
использую.