"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Новый Аладдин (Авт.сб. "Тень императора") (детск.)" - читать интересную книгу автора

щель с такой быстротой, что Озеров, выглянув в коридор, увидел только ее
плоский хвост, скрывшийся в приоткрытой двери седьмого "А", где шел урок
географии.
Дикий вопль и стук двери последовали одновременно. Из класса выскочила
географичка и помчалась наверх в учительскую. Озеров заглянул в класс.
Сказать, что там творилось нечто неописуемое, - значит ничего не сказать.
Кутерьма в комическом фильме, схватка у входа на стадион, когда
какой-нибудь смельчак рискнет объявить, что у него есть лишний билет, лишь
приблизительно передали бы дух великой охоты, овладевший семиклассниками.
Девчонки забрались на парты и визжали, перепрыгивая друг к другу.
Мальчишки ползали на коленях под партами, барабаня по полу кто книжкой,
кто ремнем. Визг, хохот и крики сливались в невообразимый галдеж, в
котором разобрать что-либо было совершенно невозможно. Только Пашка
Сысоев, знаменитый школьный юннат, пытался придать ему какие-то
организованные формы. В одной майке, размахивая сброшенной капроновой
курточкой и стараясь перекричать всех, он истошно взывал: "Гоните ее к
доске! В угол! Сюда!" Тут Озеров, опасаясь последствий, к каким могла
привести неосторожность Пашки, бросился ему на помощь. И когда наконец
обезумевшая ящерица пошла на них, как гонимый волк на охотников, Пашка,
вырвавшись вперед, грохнулся на пол плашмя и прикрыл ее курткой, как
сетью. Восторг охотников и мытарства пойманной жертвы не заинтересовали
Озерова. Он поскорее ушел, стараясь не встретиться с бежавшими уже по
лестнице директором и комендантом.
Потом он узнал, что ящерицу ребята отвезли в Москву в Зоопарк и там ее
забрали в террариум и очень удивились, почему это дитя тропиков оказалось
на воле в подмосковном селе Федоскине. Из Зоопарка даже приезжал
специалист и всех об этом расспрашивал, но Озеров из предосторожности
уклонился от встречи.
Второй случай опасной игры с браслетом произошел отчасти по вине
географички, той самой, которая так испугалась заморской гостьи. Звали ее
Зоей Павловной, но все учителя называли ее Зоей, а за глаза даже Зойкой,
потому что, как выразился директор, она была "безбожно моложе всех".
Озеров ей нравился, она откровенно с ним кокетничала, но все ее женские
хитрости обезоруживала его застенчивость и внешняя мрачноватость. В этот
поздний майский вечер Зоя почему-то задержалась в школе до темноты и, уже
уходя, заметила сидевшего у себя Озерова.
- Что это вы в такой духоте сидите? - удивилась она. - На улице лето.
Пошли гулять.
- Не хочется, - поежился Озеров.
- Пошли, пошли, - атаковала Зоя, - закругляйтесь - и на пруд. Я уже раз
купалась. Вода как в ванне.
Озеров, успевший за эти дни выкупаться в Средиземном море и в Тихом
океане, брезгливо поморщился:
- В таком болоте? На дне ил. Берег грязный.
- Конечно, это вам не Рио-де-Жанейро. В море лучше. Только мы, к
сожалению, не можем перенести море в Федоскино.
- А вдруг? - загадочно сказал Озеров. Его словно что-то подхлестнуло. -
Хотите в Рио?
- Вы мечтатель, Андрюша. Только не повторяйте Остапа Бендера.
Удовлетворимся нашим благословенным прудом.