"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Все дозволено" - читать интересную книгу автора

есть.
- До этого не додумались, - засмеялся Пилот. - Это я один воюю.
Алик вопросительно взглянул на Капитана и вышел. Остальные двинулись за
Пилотом в замшевой курточке. По винтовой лестнице они поднялись в такую же
комнату, но с большим, сильно скошенным окном, прикрытым полупрозрачной
шторой. Она не пропускала тепловой радиации солнца, но позволяла видеть
все окружающее. А смотреть было не на что, кроме удручающей черноты
каменной пустыни.
В комнате было чисто и прибрано - никаких окурков, бутылок, банок. Одна
из выдвижных коек была аккуратно застелена, а на другой неподвижно лежал
уже немолодой с проседью мужчина в расстегнутом мундире с нашивками, такой
же чисто выбритый, как и его сосед, только с донкихотской бородкой под
нижней губой. Он не пошевелился и не открыл глаз.
- Очнитесь, Док, - сказал Пилот. - Смена. Наконец-то долгожданная
смена.
- Что-что? - воскликнул лежавший на койке и открыл большие, добрые и
совсем не грустные глаза.
- Не узнали? - спросил Капитан.
Нажимом кнопки у изголовья седой поднял шторку окна. Стало светлее.
- Теперь узнаю, - сказал он. - Значит, вас только трос? Немного.
- Четвертый проверяет механику лазерной связи.
- Нас тоже было четверо, - задумчиво продолжал Доктор, словно уловил
какой-то одному ему понятный смысл в ответной реплике Капитана. - Четверо.
Двое живы, двоих похоронили у станции, использовав излучатель вместо
лопаты и свинец из карьера вместо могильной плиты. Как это происходило,
рассказать не могу - не видел.
- А вы не производите впечатления убитого горем, - сказал Капитан.
- Не умею убиваться - раз. И не стоит, считаю. Не повезло так не
повезло. Мы начали, вы закончите, а не вы, так другие. Ошибок, наших не
повторите, с опытом познакомитесь, ну, а нас - в архив Космической службы.
Пилот протестующе кашлянул. Доктор засмеялся.
- Прости, это я о себе. И то, если починят, думаю, пригожусь. А мой
напарник - золото. В любой рейс хоть сейчас. Даже огорчаюсь, что вынужден
его с собой забрать. Вам бы он пригодился: умен, решителен и находчив. -
Он снова усмехнулся, салютуя помощнику: - Правду ведь говорю, Пилот, а?
Обо всем в лазерограммах не напишешь, а было много всякого, от чего руки у
слабонервного начинают дрожать. Миражи - штука хитрая и удивительная, и не
всегда с ними излучателем бороться надо. Впрочем, сами увидите. Хотя бы из
этого окна. - Доктор устало кивнул на скошенную стеклом панораму четырех
цветных солнц. - Скоро закат. Раньше всех заходит зеленое. Может быть,
увидите иллюзион, не знаю.
- Вы не повторяете попыток сближения?
- Нет. Мы прячемся от них в стальном бесде.
- Где-где? - не понял Малыш.
Библ любезно предупредил ответ:
- Память Доктора, Малыш, как и моя, хранит понятия, уже забытые
человечеством. Доктор - иранец, а в бывшем Иране так назывались убежища,
сохранявшие неприкосновенность преследуемого... Только почему у вас,
коллеги, стены даже здесь вспороты излучателем?
- От большой осторожности, - сказал Доктор. - Мой сосед по убежищу не